Проблема любви стала причиной для исследования ее истоков и поиска путей и способов ее решения. Она стала эволюционировать до степени своей неразрешимости для большинства людей в любом народе с началом развития государственно – рабовладельческого строя. Эта эволюция с ее пагубной для человечества направленностью продолжается. Нормальная (счастливая) любовь обрела образ несбывшейся мечты, являлась и является неким чудом, якобы ниспосланным Богом в редких случаях, для малой части людей в каждом народе. Существенных изменений не произошло, не наблюдается и по сей день в разрешении обществом этой проблемы. Сама реальная жизнь людей в её статистике, общественное состояние любого народа являются доказательством этому печальному выводу. Однажды у автора возникла догадка о том, что проявление полигамных устремлений зависит и определяется, отнюдь, не воспитанием и объективирующим влиянием, давлением на человека внешних факторов, а идет от его внутренней природы, от проекта его биологического статуса на его поведение, которое не поддается коренному, принципиальному изменению воспитательными средствами и от воздействия внешних факторов, сколь бы тщательными, сильными и продолжительными они ни были. То есть автор пришел к мысли о том, что у одних людей стремление к полигамии, а у других – к моногамии заложено биологической природой, но не предопределяется и не создается воспитанием в широком смысле этого понятия. Если причина в биологии, в природе, то это нужно доказать, а значит надо найти и показать истоки этой причины. Попытки постижения истины на пути прямого поиска истоков моногамии и полигамии не привели автора к успеху. Автор изначально пошёл по тому же ложному пути поиска, на котором был Зигмунд Фрейд, хотя и не был знаком с его теорией тогда. Аналогично Фрейду, но независимо от него и несколько иначе автор ориентировался на приоритет сексуальных особенностей человека в развитии поведенческих особенностей. Автор ошибался и поэтому зашел в тупик. Потом, уже зная истину, автор понял, что именно З. Фрейд стоял на пороге открытия и почти открыл истинное начало биопсихологической науки. Однако проблема была и остается реальной и злободневной для человечества. Зайдя в тупик, автор вынужден был начать новый путь поиска. Используя опыт человечества (литература) и свой личный опыт, автор составил собирательный поведенческий портрет человека, проявляющего склонность к полигамии. Собирательный портрет оказался с преимуществом негативных проявлений, присущих и характерных для типичного эксплуататора. Сходство, подобие собирательных, типичных поведенческих образов, психологических портретов человека, склонного к полигамии, и человека, склонного к эксплуататорству, даёт основание для предположения о том, что социальный паразитизм, явно присущий подавляющему большинству эксплуататоров, может иметь биологический исток, то есть может быть более объективным, более приоритетным изъявлением биологического статуса, биологической природы таких людей. Поэтому автор поставил перед собой вопрос: каковы истоки паразитизма в природе вообще и социального паразитизма, эксплуатации человека человеком, в частности? – и стал искать ответ в философской литературе. Автор не нашел ни готового ответа, ни даже такой постановки вопроса. Итак, романтичная тайна любви привела автора к прозаической тайне паразитизма.
