Шесть утра. Над горизонтом моря медленно поднималось огненно-розовое солнце и увеличиваясь, заливало всё вокруг ярким светом. Но Адэму не до этой красоты – он спешит к своим любимцам, ненаглядным – голубкам, голубушкам…
Он работал в своём Mаркете в небольшом приморском городке. Как-то, складывая коробки возле магазина, Адэм увидел на асфальте белого голубя, беспомощно трепетавшего раскрытым правым крылом… Медленно подошел к нему, но голубь даже не шелохнулся и настороженно поглядывал на него.
Он вылечил переломанное крыло голубки, купил клетку… но затем понял, что так дело не пойдет. Голубке Беленькой, так назвал он её, нужно было свободное пространство и друзья… Рядом с Маркетом построил небольшой голубятник, с жердочками для птиц, кормушками и чашечками для воды. Осталось только подкупить птиц. Голуби были не так дёшевы, но он выскреб все свои тайные от жены сбережения и купил еще несколько голубей, не преследуя коммерческие цели.
Сегодня Адэм обустраивал голубятник, прибивая поплотнее узкие доски. К нему не спеша шла Айлин, прищурив глаза и покачивая широкими бёдрами.
Жена подошла ближе, осматривая цепким взглядом голубятник и качая укоризненно головой, сказала:
– Теперь понятно, дорогой – куда ты каждое утро бежишь… Так, так… И на какие же ты деньги всё это соорудил и купил этих птичек?
Слова сыпались на него, как горошины, но тут же отскакивали прочь… Он не обращая на неё внимания, спокойно и сосредоточенно продолжал своё дело. Тут она применила другую тактику:
– Адэм, дорогой, ты же знаешь, у нас дети, расходы на школу, питание, одежду…, – быстро и со слезинкой в голосе говорила она, затем замолкла, потупив взгляд.
– Ну ладно, слушай меня, меня слушай – деньги из семейной кассы я сюда не потратил и не потрачу. И ты мне не мешай…
Он бросил молоток на землю, подошел к ней, обнял её за плечи и она вся стихла, прижалась к нему – они помирились…
Возвращаясь домой, Айлин шла мимо цветущих палисадников. Её обволакивал сладкий запах жимолости, а в голове мелькнули и сразу же пропали мысли: «хорошо, что он увлёкся птичками, а если бы не они, о-о-о-ой, даже страшно подумать, чем или кем бы он мог увлечься…».
