Пашка впервые нырял так глубоко. Он привык к мелководью, к солнцу, наполняющему прозрачную океанскую воду до дна, к теплым маленьким волнам и к тому, что еду ему приносит мама, большая холодная ласковая черепаха. Но пришло время морским черепашкам охотиться самостоятельно. Мама плыла рядом и серьезно говорила: -Сегодня важный день, сынок. Твоя первая охота. Тебя ждет удача. Я буду рядом, – и так далее. Мама, волнуясь, повторяла снова и снова, как она в него верит, но Пашка слушал невнимательно, потому что глубина уже захватила его и тянула к себе все сильнее. Дневной свет остался далеко-далеко вверху, а здесь было холодно и сумрачно, и полным-полно морских обитателей. Рыбы, маленькие, и большие, и непохожие на рыб, кальмары, медузы, моллюски, водоросли. Пашка и представить не мог, что его родной океан так густонаселен. Что же из этого можно есть и как это добыть? Там, в Литорали -детском саду у берега, – он мало кого встречал, там почти никто не живет, разве что придонные беспозвоночные, да всякие трепанги, мидии и губки. Все они плохо двигаются, легко ловятся, но на вкус не очень. -Пашка, запомни как следует: ты – хищник, но и тебя могут съесть. Другие хищники – акула, скат, человек, – мама вздрогнула, представив страшные опасности по очереди, – будь осторожен! Даже опоссум опасен. -Опоссум? – Пашка удивился, – кто это? Ты не показывала. -Опоссум живет на берегу и нападает на маленьких детей. Страшное дело. Так что на берег – ни в коем случае! Вон, видишь, рыбка? Она маленькая, но взрослая. Тебе таких ловить рано, ищи себе мальков и креветок
Пашка взмахнул ластами и ушел вниз так резко, что почти перевернулся через голову, замотался из стороны в сторону и взмыл вверх, как истребитель. От его движений сочные водоросли качались, танцуя, а морское население торопливо расплывалось в стороны, в зависимости от размера – испуганно или снисходительно.
– Тише, тише, – мама погладила Пашку ластой по треугольной голове, – ты так всю дичь распугаешь. Ты плыви медленно и незаметно, подкрадывайся поближе и- ам! Хватаешь и съедаешь. Понял?
Пашка нетерпеливо кивнул, ему хотелось действовать. Заметив малька, Пашка ринулся за ним, стараясь нежнее двигать ластами. Малек в ужасе шарахнулся в сторону и пошел на глубину. Сорок метров воды над Пашкой и мальком сгущали холод и мрак. Пашка на мгновение взглянул проверить, далеко ли мама и – потерял малька. Малек был почти прозрачный, он слился с водой и Пашка напрасно озирался, пытаясь засечь его снова. Уловил движение у самого дна, бросился вниз – нет малька. Только маленький крабик, накрытый огромной Пашкиной тенью, в панике улепетывал по дну, ища спасения. Пашка вспомнил, как мама рассказывала, что эти штуки, несмотря на панцирь, тоже прекрасно можно есть. Это будет отличная охота, беспроигрышная, маме понравится! Крабик двигался так беспомощно и неуклюже, что Пашке показалось – раненый. Он присмотрелся повнимательней и понял – краб совсем малыш, только сегодня, должно быть вылупился из яйца, или из чего они берутся, такие нелепые детеныши… Пашка медленно поплыл над обреченной жертвой, наблюдая, как из последних сил мечется крабий ребенок, а ему, Пашке, достаточно еле-еле пошевеливать ластами, чтобы плыть немножко впереди. Уже можно было хватать пищу, но Пашка почему-то медлил. Какое-то смутное ощущение несправедливости мешало ему. Он обернулся к маме за поддержкой и она издалека энергично закивала ему, одобряя и поторапливая «куси его! давай!». А где же мама крабика?! Почему она не присматривает за ним и не защищает, такого маленького, от страшных океанских опасностей? Как он здесь оказался совсем один?
