….Последняя ночь была на исходе, но было ещё темно и в живых остался только я. Боевики из тёмной и недалёкой зелёнки хлынули неожиданно, без предварительной огневой подготовки и незамеченными успели пронестись половину пути до блок-поста и только тогда наблюдатели заполошно закричали и открыли огонь из автоматов, лишь чуть-чуть замедлив движение атакующих духов. Запустив вверх ракету и пока она разгоралась, я подскочил с дороги на бугор, где располагался батарейный наблюдательный пост и одного взгляда хватило, чтобы понять безнадёжность нашего положения: около ста боевиков, охватывая широкой дугой, стремительно приближались к блок-посту. Сзади меня, в расположение первого взвода слышались крики и команды, по которым солдаты и офицеры в ночной суматохе занимали позиции и теперь моя задача с двумя наблюдателями, была продержаться хотя бы несколько минут, чтобы остальные сориентировались в обстановке, успели подготовиться и дать хоть какой-нибудь отпор противнику. Крикнул команду и, показав рукой направление, куда надо стрелять, я ухватился за пулемёт, стоявший здесь на ящиках, повернул его и открыл огонь по правому краю атакующих, который опасно стал приближаться в колеблющем свете осветительной ракеты к нашей зелёнке, где уже не скрываясь, можно скрытно подойти и внезапно ударить в тыл нашего блок-поста. Пулемёт грозно рокотал и вёл свою ровную строчку, выкидывая в ночь сверкающие росчерки очередей, состоявших из трассер-разрывная, трассер-разрывная и снова трассер-разрывная. А из расположения наших второго и третьего взводов в небо, находившихся на втором блок-посту и на другом конце деревни, в нашу сторону, встревожено взлетали осветительные ракеты и теперь только они освещали поле боя. Я поливал огнём боевиков, не жалея пулемёта, длинными очередями и радостно орал, видя, как под ударами пуль часть цепи смялась, замешкалась и упала на землю. Повёл стволом дальше влево, убивая и заваливая всё новых, и новых боевиков на землю. Но в целом, судьба блок-поста всё равно была решена: два автомата наблюдателей, которые строчили слева от меня, лишь на некоторое время замедлили продвижение боевиков. Стремительно перекинул пулемёт на их сторону и открыл огонь по чеченцам, которые были уже в семидесяти метрах. Успел дать пару очередей, как пулей снесло полчерепа одному из солдат, забрызгав нас тёплыми брызгами крови и мозга. Тело мгновенно рухнуло на землю, как будто из него выдернули железный штырь. Второму бойцу пуля попала в плечо и он жалобно заскулив, ухватившись рукой за рану, осел вдоль стенки.
