17 октября 2077 года. Семь дней до падения бомб.
- Простите, но мы уже нашли работника на данную вакансию. Всего
вам доброго, до свидания.
Недовольно цокнув, я убрал телефон-раскладушку от своего уха и
закрыл его. Бросив телефон на кровать, я, испытывая нарастающую
злость, закрыл себе рот кулаком. Тяжело дыша от душившего меня
гнева, я лежал, пока моя злоба не достигла апогея, и я не взорвался
окончательно.
- Блядь, да что за хуйня! - Полупрыжком вскочил с кровати я, всё
так же недовольно пыхтя, начиная ходить по комнате, совершая
однообразные круги. Руки мои, то сжимались, то разжимались,
высвобождая всё моё накопленное раздражение. - Почему нигде нет
работы, на кой чёрт я вообще учился, раз происходит вот такое!?
Утомившись нарезать круги по своей съёмной квартире, я резко
развернулся к кровати и, подойдя к ней, со скрипом лёг на неё.
Посмотрев на лежащий рядом со мной телефон, я тут же потерял к нему
интерес.
Что же происходит? А, да ничего такого, просто меня отказываются
брать на работу. И не важно, куда я отправляю резюме, везде один
отказ, и ничего больше!
Зовут меня - Рикки Граймс, и я двадцатипятилетний американец,
проживающий в солнечном городе Сан-Франциско. По правде говоря,
сейчас он не такой солнечный, как в моём детстве, но всё еще
неплохо выглядит как для туриста, так и для местного жителя.
Жизнь у меня была нелёгкая, да что там была - она есть, здесь и
сейчас. Но я не жалуюсь, ведь это закалило меня. Не то что бы я
хотел этой закалки, но кому какое до моего мнения дело.
Родился я в семье потомственных военных, что определило мой путь
с самого, чёрт бы побрал моего прадеда, моего рождения. Мать мою
звали - Джулия Граймс-Пеннелопес, а батю моего, редкостного мудака
во время моего младенчества, да и не только - Джимм Граймс.
Первая - полевой врач, что до сих пор служит в какой-то военной
части медиком, но мне, честно, плевать что тогда, что сейчас. И
даже из уважения к ней я не мог, и не хотел запоминать.
Отец же....ох, ну я даже не знаю, что и сказать. Военный до
мозга костей, не сумевший во время службы выбить звание побольше,
но при этом гонору и требований у него - будто он один генерал, а
все вокруг салаги желторотые. Гонял по уставу знатно, даже считая,
что гражданские знают его также хорошо, как и он сам. От чего был
на хорошем счету у начальства, и в почках у соседей и обычного
люда.
