Создал страницу книгу для удобства отслеживания. Добавляйте
четвертый том в библиотеку, чтобы получать уведомления о выходе
новых глав.
Думаю, через день-два выйдет первая глава.
Хоть я и не доверял словам Дубова, но во многом он точно говорил
правду. Заложник у него скорее всего есть. Костяной Князь тоже не
выдумка, я читал о нём в отчётах Инквизиции, когда искал информацию
о некромантах Пятого Круга. Князь признавался одним из самых
опасных и загадочных некромантов мира. Этот ублюдок живёт ещё со
времён Царской России, и потому некоторые даже стали считать его
личом. Некромантия может продлевать жизнь, но это по большой часть
обманка, которая ведёт к тому, что человек постепенно становится
нежитью.
Разумеется, я не собирался отдавать Костяному Князю осколок
Тёмной Скрижали. С чего он вообще взял, что я отдам артефакт без
боя? Из-за того, что Князь имеет Пятый Круг, а я только Четвёртый?
На самом деле я прекрасно представлял насколько у него мощная
армия, но я не из пугливых.
– У меня для тебя плохие новости, Дубов, – сказал я и жутко
ухмыльнулся. – Ты же знаешь, что парламентёров иногда убивают на
переговорах?
– Тогда умрут и заложники, – спокойно ответил хирург. – Кроме
того, Костяной Князь расценит такое действие как объявление войны и
нападёт на Читу. Могильников, представляешь сколько невинных людей
будет убито?
– А разве Костяной Князь хочет шумихи? – напомнил я. – Я
договорюсь с ним решить все вопросы вне в города без лишнего шума.
Очень похоже, что Князь будет только рад моему предложению. Ты для
него просто пешка. Так что, Дубов, у меня нет ни одной причины,
чтобы не убивать тебя прямо сейчас.
Впервые за весь разговор хирург полностью потерял всю былую
уверенность. В его глазах появился страх и отчаяние. Правда, всё
это было всего на пару секунд. Дальше к Дубову пришло что-то вроде
смирения. Он понимал, что молить о пощаде бесполезно, поэтому решил
вернуться к прошлой линии поведения.
– Есть ещё третья причина, почему ты не можешь убить меня,
Могильников. Я очень важный для Читы хирург. Меня не заменить. Если
я умру, то многие люди не смогут получить должную медицинскую
помощь.
Жалкая попытка. Он пытается убедить меня насколько важна его
жизнь, но я точно не позволю такому человеку жить в обществе
нормальных людей.