Гордон вышел из такси, и уверенным шагом пошёл по тротуару. Лёгкий весенний ветерок подувал ему в лицо, навивая воспоминания. Когда-то на этой улице у него уже было не большое дело, и то же весной. Дома, построенные ещё после войны, серые, невзрачные и совсем не изменились, с того время когда он здесь был. Гордон остановился у одного дома, и внимательно оглядел его. На первом этаже располагался маленький магазинчик, под названием « Милые безделушки для дам».
– Как это мило, – Гордон улыбнулся. – По-моему это здесь, – произнёс он вслух, подымаясь на второй этаж. Гордон позвонил в дверь, и ему открыла миловидная девушка с заплаканными глазами.
– Добрый день. Мне нужна мисс Хопкинс, – сказал он.
– Здравствуйте. Я Вас слушаю, – сказала она, вытирая слёзы.
– Вы мне звонили… я Гордон Каплин.
– Да, да. Проходите, я вас жду, – оживлённо сказала она, и пропустила его в квартиру.
Гордон прошел прихожею, и сразу оказался в малогабаритной квартире, которая состояла, из двух комнат, и кухни. Одна из них служила спальней, как он понял, а другая гостиной. В комнате стояли два стареньких кресла, и круглый столик, покрыт простенькой кружевной скатертью. Между окнами находился не большой потёртый от старости шкаф. На окнах висели невзрачные, но аккуратно задрапированные занавески. В сочетании с мебелью они смотрелись хорошо, и просто. Он осмотрелся по сторонам и обратил внимание, что на стене висел один единственный портрет, с изображением симпатичной женщины.
– Прошу, – сказала Люси, и показала ему на кресло.
Гордон сел в кресло. На удивление, оно оказалось очень удобным.
– Что Вы будите, чай или кофе?
– Спасибо, если можно, кофе.
Она пошла на кухню, принесла кофейник с чашками, и печенье.
– Вам с молоком? – спросила мисс Хопкинс, и села напротив него.
– Нет. Просто кофе.
– Вы меня извините, что я Вас побеспокоила, но у меня очень сложная ситуация, – у неё должали руки, когда она наливала кофе по чашкам.
– Для этого я здесь, – Гордон заметил её волнение. – Слушаю, Вас, – как можно мягко сказал он.
Она сделала глоток кофе.
– Прошёл почти месяц, как мой брат уехал в Челмсфорд, по приглашению одного почтенного джентльмена писать его портрет. Дело в том, что этот джентльмен болен, и приехать сам не может.
