Пульсирующая боль опять пришла внезапно, ударила в череп как будто извне и за́стила глаза красным туманом. Она пробуждает во мне злобу, необъяснимую, как говорит Хозяин, злобу. Приступы не стали чаще, но каждый раз боль всё сильнее бьёт по моему сознанию, заставляя делать то, что не поддается никакой логике. Я не ошибся, именно так, ведь вся собачья жизнь построена на инстинкте и логике. Исключая лишь любовь к Хозяину и веру в него. Боль я перетерплю, не в первый раз; главное, чтобы в злобном забытьи я не натворил ничего, за что мне потом будет стыдно перед Хозяином. Он давно заметил: со мной происходит что-то неладное, и, кажется, видит, что я испытываю боль.
Сегодня перед отъездом Хозяин подошёл ко мне, погладил мою квадратную башку, почесал переносицу, хлопнул по лбу ладонью, словно это сигнал, и сказал: «Завтра я привезу Айболита, и всё будет хорошо». Только глаза у него были странные – боли в них было не меньше, чем я испытываю во время приступов. С Айболитом я знаком, он уже лечил меня и зашивал мои раны. Хозяин сказал: «Всё будет хорошо», значит, так и будет. А пока у меня есть время немного отдохнуть перед ночной сменой. Моя работа заключается в охране территории, нескольких зданий и машин, расположенных на ней. Так думает Хозяин, но я знаю: главное – это территория, никто не должен ступить сюда в его отсутствие.
Щенячья пора пробивается в моё сознание, как сон. Я чувствую любовь и тепло матери, её язык облизывает меня с головы до кончика хвоста. Расталкивая братьев и сестер, я пробираюсь к самому удобному и мягкому месту на её теле, утыкаюсь носом в шерсть и засыпаю…
…Меня тискают холодные руки, прячут под одежду; говорят, что я хороший подарок. Мамки рядом нет, я в другом месте и от непонимания происходящего и от страха писаюсь. Здесь очень шумно, люди передают друг другу какие-то бумаги, несколько раз звучит странное слово «граф». Вбегает мальчишка, сын хозяина, хватает меня на руки, тормошит и прижимает к себе, несёт к другим, таким же, как он, мальчишкам, и меня опять тискают, опрокидывают на спину, дёргают за хвост; я рычу и огрызаюсь…
Оказывается, Граф – это моя кличка. Я подрос, и хозяин водит меня на занятия – дрессуру; я уже знаю команды «сидеть», «лежать», «ко мне», «фу»; знаю, с какой стороны надо подходить к хозяину, когда он меня подзывает. С мальчишкой мы подружились, иногда ему разрешают погулять со мной, я тяну поводок, не обращая внимания на его команды, и только голос хозяина сдерживает меня. Я чувствую, что хозяйка боится меня, и мне это нравится, поэтому я часто не отвожу от неё глаз: мой вид и мой взгляд рождают в её глазах страх, который она пытается не показывать.
