Яйца, бобы и лепешки

Когда Трутни зашли в курилку выпить перед ленчем, еще один Трутень, сидевший у письменного стола, встал и подошел к ним:

– Сколько «р» в «безобразие»? – спросил он.

– Два, – ответил Трутень-1. – А зачем тебе?

– Пишу в наш комитет, – объяснил первоначальный Трутень. – Сколько можно терпеть это безобра… А, черт! Опять!

Лицо его перекосилось. За дверью, в коридоре, свежий голос запел песню со множеством переливов. Трутень-2 внимательно слушал, как она удаляется к столовой, а потом поинтересовался:

– Кто эта певчая птичка?

– Бинго Литтл, чтоб он лопнул! – ответил всеведущий Трутень. – Поет и поет. Об этом я и пишу. Какое безобразие! Нет чтобы только петь – он по спине хлопает. Вчера подкрался в баре, и ка-ак хлопнет, и еще вопит: «Ага!» Мог и убить. Сколько «н» в «непрестанно»?

– Три, – отвечали Трутни.

– Спасибо.

Пишущий Трутень вернулся к столу, пришедшие – удалились.

– Странно, – сказал Трутень-1. – Очень странно. Почему это он поет?

– Так, радуется жизни.

– Да он недавно женился! На какой-то писательнице.

– Правильно. На Рози М. Бэнкс, создавшей «Мервина Кина», «Фабричную работницу», «Однажды в мае» и другие книги. Очень известная тетя. Загребает – будь здоров!

– Не знал, что женатые люди радуются жизни.

– Большей частью они и не радуются. Но у Бинго – счастливый брак. Прямо голубки!

– А по спине хлопать не стоит.

– Ты не все знаешь. Он хлопает не от злости. Ему удалось спастись от большой беды, от семейной драмы.

– Они же голубки!

– Да. Но и у голубков бывают случаи, когда голубица кидается на партнера. Если бы эта Рози кинулась на Бинго, она бы не утихла к золотой свадьбе. Вообще-то она ничего, приятная, но женщины – это женщины! Словом, Бинго избежал страшной участи, и я понимаю, зачем он поет.

Началось это утром, когда Бинго вернулся в гнездышко, выгуляв собачку, и пытался удержать зонтик на кончике носа, а жена его вышла из своей комнаты, вдумчиво хмурясь.

– А, вот ты где! – сказала она. – Ты бывал в Монте-Карло?

Бинго заморгал; она коснулась больного места. Больше всего на свете ему хотелось поехать именно туда, поскольку у него была абсолютно верная система, но людям женатым в такие места не попасть.

– Нет, – не без грусти ответил он, но тут же ожил. – Смотри! Ставим зонтик… держим…

– Я хочу, – сказала жена, – чтобы ты немедленно туда поехал.