Глава 1. Аннушка разливает маслице
В своём гримуаре “Завещание” царь Соломон настоятельно рекомендовал всех духов после завершения ритуала в кольцо-артефакт помещать*, но я не знала, как это сделать, времени на подробное изучение рукописи у меня не было, да и не особо хотелось мне так поступать, если честно с духом-помощником. Всё же я надеялась, что Мефистофель мне поможет распечатать магию и, тогда будет несправедливым, если его в кольцо после этого заточить. Пусть лучше летает свободным.
Разложила всё необходимое на крышке саркофага и, опустившись на колени, принялась рисовать мелом знаки на мраморных плитах пола гробницы.
В наушниках послышался робкий голос напарника Лёшки:
“ — Мне жаль, Анюта отвлекать тебя от столь важного действия, но скажи, разве тебе не страшно? У меня зуб на зуб не попадает, картинка перед глазами на экране плывёт, так меня трясёт! Может лучше продать это кольцо в “Темноте” (я смогу устроить всё без имён и фамилий), выручить за него порядочную сумму и сбежать ото всех? Ну её куда подальше, эту твою магию, а? Спала восемнадцать лет, так пусть ещё поспит столько же.”
Я упрямо мотнула головой, зная что напарник наблюдает по видеокамере встроенной в очки за моими действиями:
— Нет, Лёш, я не могу, извини. Ты не всё знаешь, я не до конца была откровенна с тобой, но я не могу всё бросить и вот так сбежать, — и опережая его дальнейшие расспросы, быстро добавила: — После всё расскажу, честное слово, а сейчас мне надо сосредоточиться, не отвлекай, пожалуйста.
Когда пентаграмма была готова, я села, скрестив ноги, лицом на северо-запад, саркофаг остался позади, зажгла свечу, поставила её и чашу с маслом на пол перед собой. Открыла текст заклинания, набрала полные лёгкие воздуха, задержала дыхание на пару секунд.
Сердце в груди бешено прыгало, на лбу выступила испарина. Надела артефакт на указательный палец, почувствовала лёгкое покалывание, шумно выдохнула. Одна попытка. Всё или ничего. Чётко проговаривая каждое слово, сказала:
— Voithós pnévmatos Mefistoféli, se kaló kontá mou to ónoma tou archangélou Rafaíl. Éla kai dóse mou píso ti dýnamí mou**, — опустила кончики пальцев в чашу с маслом Амаранта, затем стряхнула несколько капель на пентаграмму.
Пламя свечи ярко вспыхнуло, увеличилось. Повторила эти действия, в строгом порядке ещё три раза. Отблеск огня отбрасывал живые тени на стены и потолок склепа.
