— То есть как не заплатите?
Я стоял в кабинете заведующего магазином, где проходил
испытательный срок, в надежде уже приткнуться хоть куда-нибудь и,
наконец, заиметь хоть какую-то да стабильность. Но все мои ожидания
осыпались, как карточный домик, придавив меня сверху вроде бы
бумажными и совсем на первый взгляд незначительными проблемами,
которые по отдельности и выеденного яйца не стоят. Но это если по
отдельности, а в целом, когда ты погребен под кучей мелких, но
многочисленных задач, жизнь выглядит уже не в радужном и даже не в
черно-белом свете.
— А что ты хотел, Максим? Ты был на испытательном сроке, и ты
его завалил.
— Как завалил?
— А вот так: недостача, жалобы покупателей…
Понимаешь, я на них обязан отреагировать, провести служебную
проверку, а оно тебе надо? А вдруг ещё что-то вскроется, тогда
просто увольнением не отделаешься. Я бы на твоём месте радовался,
что вот так легко, устранился от возможных неприятностей.
Иван Иваныч смотрел мне в глаза, улыбался и даже, пока я стоял и
молча разглядывал лужу под холодильником и утонувшего в нём
таракана, похлопал меня по спине.
— Ты пойми, я бы рад тебе заплатить... Но весь твой
гипотетический заработок ушёл на компенсацию недостачи. На самом
деле, там кое что остаётся, но нам ещё нужно отчитаться за тебя в
налоговой, чтобы ни у тебя, ни у нас, потом не было проблем. Но ты
не расстраивайся, ты человек хороший и тебе просто не повезло. Не
твоя это тема, Макс... — продолжал Иван Иваныч свой монолог
легонько подталкивая меня к выходу.
Сжав пальцами лямку сумки так, что побелели костяшки, громко
хлопнув в отместку входной дверью, я шагнул в прохладу ночи,
глубоко вздохнул и попытался успокоиться.
От хлопнувшей двери с верхней полки стеллажа упала банка
зелёного горошка, Иван Иваныч дёрнулся в сторону и, поскользнувшись
на луже, что изрядно увеличилась в размере, упал на спину, проехал
вдоль полок и словно шар для боулинга, выбил страйк в горку
шампанского.
От удара, пробки в некоторых из них повылетали, залив и без того
мокрого мужчину пеной и щедро присыпав свалившейся со стеллажа, за
который Иван Иваныч пытался держаться как за спасательный круг,
давно протухшей курицей. Это разболтавшийся крепеж полок не
выдержал и, накренившись, уронил стеллаж с оставшейся курицей
вниз.
