— Ну, Степан, мамка тебе задаст! — Спустилась девчонка в погреб.
Видок у неё довольный, значит, братцу и правда прилетит не по-детски. Мелкая потёрла ладошки, готовая сдать его местонахождение. Но пока что, она медлила. А Стёпка чесал репу, с чего бы это такую шумиху поднимать. Подумаешь, застукали его не за игрой в дурака. На раздевание он с новенькой решил игрануть. Красотка оказалась не против. Он парень видный и многие девки на него западали.
— А ты и рада! — Тихо, но укорительно буркнул Стёпа, запустив пятерню в свои светлые, не слишком коротко стриженные волосы.
— Ну-у-у-у-у… — Протянула девочка. — У меня вообще-то ест причина на тебя дуться. — Блеснули её глазки в темноте.
— Какая? Не припоминаю, чтобы мы ссорились. — Молодой оборотень и во тьме видел прекрасно. Желтые звериные зрачки подсвечивали собеседницу, подобно фонарям.
— Когда вспомнишь, тогда я во-о-о-о-озможно приму твои извинения, а пока… — Хотела крикнуть Пушистая, но крупная ладонь легла на её ротик, не позволяя и букве сорваться с уст.
Девчонка брыкалась, полоснула ногтями брата по руке, но он и не думал отпускать мелкую занозу. Сестру свою он любил. И наверное единственный знал её истинный характер. На само-то деле Ксюха не злюка. В последнее время испортилась. Но допытываться сейчас некогда.
— Не ори, дурында. И не вертись, а то шейку сама себе отвинтишь. Чего я потом мамке с батей скажу? — Подтрунивал над вертлявой егозой Степан. — Лучше промычи, что за переполох из-за обычной приезжей оборотницы? Она ж ничья! Метки нет и волка за ней тоже.
По одному он снимал пальцы с губ сестрицы, а та и освободившись не спешила заговаривать. И дёру не дала, что само по себе удивляло. У них минут десять есть, пока батя не просечёт, где заныкались. Мать-то звериным нюхом не обладает. Человечка. А папа —волк. Да ещё какой! Один из самых крупных в стае. И с вожаком дружен.
— Ты в следующий раз, когда вздумаешь играть на раздевание с новенькими, поспрашай не дочь ли Альфы, приехавшего на переговоры… — Выдала Ксения.
— Что? — Опешил от поступившей информации Пушистый. — Да ладно? Не может быть! — Нервно сглотнул он. Если испортил переговоры, кабзда ему! Батя шкуру спустит и Альфе Киру как коврик подарит.
— Может. Очень даже может. Ты её трогал и даже лобызал. Фу! — Высунула язык Ксюха, выказывая отвращение.