Приснившиеся башенные часы разлетелись на множество осколков, быстро превратившихся в часы настенные. Первые лучи восходящего солнца скользнули по циферблату. Пора открывать магазин. В дверь постучали. Интересно, кому понадобились игрушечные поезда на рассвете?
– Господин К? – осведомился посетитель.
Я кивнул.
– Вы арестованы.
– А за что?
– Мы не уполномочены давать объяснения. Начало вашему делу положено, и в надлежащее время вы всё узнаете.
Кто-то, по-видимому, оклеветал меня, потому что, не сделав ничего дурного, я попал под арест. Процесс затянулся на десять минут. Меня привели к судье.
– Господин К? – спросил он.
Я кивнул.
– Делаете и продаёте игрушечные поезда?
– Да.
– И намерены дальше этим заниматься?
– Да.
– Всё понятно. Двадцать лет. Поедете сегодня.
– За что двадцать лет?
– Указ нашего великого лучезарного солнцеподобного самопровозглашённого гиганта мысли, заслуженного академика, предводителя команчей, и т. д., и т. п. Сами знаете. Короче, указ Большого Брата. Игрушки запрещены. Изготовление, употребление, распространение. Двадцать лет.
– С каких пор?
– Со вчерашнего дня. Бумажку на столбе прочти. Ну, не тяни кота за хвост. Работы по самые уши. Давай в вагончик. Золото для страны добывать.
– Это абсурд!
– Это закон.
Попасть в настоящий поезд за изготовление поездов игрушечных! Не лучше ли после беспокойного сна превратиться в насекомое? На привокзальной площади был столб, на котором вывешивались объявления. Не соврал судья. Игрушки запрещены. Изготовление, хранение, употребление, распространение – двадцать лет. Я был готов поклясться, что ещё вчера этого листка на столбе не было.
У нас самый гуманный суд в мире. Осуждённым выдаются путёвки в лучшие санатории страны. Проезд в комфортабельных вагонах и уютных трюмах, охраняемых вооружёнными людьми с собаками, оплачивает государство. Отдыхающих укладывают в вагоны, как ложки в ящик. Санатории обычно расположены в местах столь отдалённых, что времени на дорогу уходит много. Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы.
Делать игрушечные поезда меня научил отец, всю жизнь прослуживший на железной дороге. Железная дорога и была для него жизнью с радостью встречи и горечью расставания, с надеждами и разочарованиями, с весельем и печалью, скукой, и годами пути из точки А в точку Б.