Праздник любви (игривые строки о радостях плоти)
Предо мною роскошное тело,
Что прекраснее я не встречал,
Подступаю к нему несмело:
В страхе тронуть любви идеал.
Поцелуем покрою ланиты,
Что горят вековечным огнем.
Твои губы едва приоткрыты:
Жар в них дышит – и ночью, и днем.
Вот спадают одежд покровы,
Ослепляет на миг нагота,
Припадаю к губам я снова,
Грудь сковала любви немота.
Я не мальчик, встречал цариц,
Что владычествуют над истомой,
Но в бессилии падаю ниц,
Обжигающей страстью влекомый.
Прижимаюсь горячей щекой
К возвышенью – бугру Венеры,
Наконец я обрел покой,
А не призрачную химеру…
Слышу голос: «Смелее, милый!».
Ободряюще шепчешь ты:
«В ход пусти ласк бесстыдных силу
И свои воплоти мечты».
Осторожно и благоговейно
Опускаю тебя на кровать.
Бормоча тихо, сладко, елейно:
«Разреши мне тебя поласкать».
Ты киваешь, глаза закрыты.
Лишь легонько вздымается грудь.
Вновь целую твои ланиты,
Отправляясь в любовный путь.
Восхитительный пью нектар
С губ твоих, источающих мед.
В сердце буйствует страсти пожар,
А рука плавно вниз плывет.
Бархатистые, нежные перси
Ей встречаются на пути:
Как упругие, сочные персики,
Что никак нельзя мимо пройти.
Минул миг, и уже губами
Я ласкаю груди куполок.
«Да, еще, продолжай!» – словами
Ты меня подбодряешь, мой Бог.
Изогнувшись тугой дугою,
Ты воскликнула: «Так не бывает!»
Это я своей правой рукою
Холм Венеры и Ниже ласкаю…
Вдруг несильно, почти безучастно
Ты к моим прикоснулась щекам.
Робко, глухо, но все-таки страстно
Прошептав: «Поцелуй меня Там».
Ты раскинула врозь свои ножки,
Обнажив Вход в прелестный Грот,
И тогда, подождав немножко,
Я отправился в сладкий поход.
Я губами прильнул к Губам,
Обрамляющим вход в Пещеру,
Привлекая к своим устам
Сок, который создала Венера.
Я вбирал жизни Эликсир,
Что дарует бессмертье мужчинам,
А потом, продолжая пир,
Язычок свой сложил я клином.
Он вошел глубоко в тебя,
Расширяя пределы Лона.
Исступленно и громко крича,
Издавала ты страстные стоны.
А когда Пупырышек страсти
Начал я теребить язычком,
Поняла ты: бездонность счастья
Есть в касании ласковом том.
Вскоре ты дошла до предела
И издала протяжный крик.
Я отпрянул от знойного тела
И увидел потерянный лик.
Ты лежала, забыв о Вселенной,
Где с тобой пребывали мы,
И ни отблеска жизни тленной
Не мерцало в пучине тьмы.
Был твой взор и безжизнен, и мрачен,
