Бравый гусар сидел в приличном ресторанчике средней руки и явно скучал. На его новеньком мундире блестела такая же новенькая медаль, вот только разделить эту радость ему было не с кем: награда была получена в госпитале, из которого воин вышел только сегодня. Товарищи остались на службе, в столице он никого не знал и потому тоскливым взглядом обводил зал, полный почтенных бюргеров средней руки.
Внезапно взор мужчины выхватил яркое пятно среди скромных пепельных и коричневых причесок, тщательно укрытых шляпками. Глаза воина тут же заблестели тем особенным блеском, который придает им только искренний интерес к женщине.
Одернув мундир, поправив сверкающую серебром пряжку, гусар двинулся к маленькому столику, притаившемуся за колонной. Именно там полыхали яркие рыжие локоны, небрежно стянутые зеленой лентой. К рыжей косе прилагались молочно-белая кожа, бойкие зеленые глаза и пикантное личико «сердечком».
Мужчина подошел ближе, постарался склониться так, чтобы до зеленоглазой красотки не донесся крепкий дух местного ягодного вина, и развязно произнес:
— Дама скучает?
Его игривый тон намекал на короткое знакомство, быструю прогулку до ближайшей гостиницы, а потом жаркую ночь на влажных от пота простынях. Увы, его надежды не оправдались: девчонка мрачно подперла голову рукой и резко ответила:
— Дама не скучает! Но если Вам не с кем подраться, кандидат сейчас будет!
После этого девица потянулась как кошка, демонстрируя распахнутый до соблазнительной ложбинки вырез белой рубашки и тонкую талию, подчеркнутую кожаным корсажем, и гибкие кисти рук с аристократично ухоженными ногтями. Гусар замер, не зная, как реагировать, когда рыжая, томно вздохнув, положила руку на обшлаг его мундира. Рядом беззвучно вспыхнуло, запахло озоном и костром:
— Янита! – усталый мужской голос послышался в зале вместе с появившимся высоким тощим мужчиной в потрепанном камзоле.
— Риордан.
— Что на этот раз? – тон мужчины превратился в устало-обреченный.
— Все то же, — отмахнулась рыжая.
Незнакомец посмотрел на гусара, окинул взглядом мундир и оценил медаль, потом дернул себя за неровно отросшие светлые волосы:
— Сударь, эта женщина – моя жена, — спокойно сказал он, — трогать руками, пытаться пригласить в постель или поцеловать не рекомендуется.
