Шамиль решил поселиться в Чечне. Горы Ичкерии, Ауха и других вольных обществ, покрытые девственными лесами, были менее доступны врагу и более надёжны, чем голые хребты Дагестана. Среди народов Кавказа имя Шамиля было широко известно и овеяно легендами. С почтением и любовью относились к имаму свободолюбивые ингуши и чеченцы. Как только весть о прибытии Шамиля в Аргунское ущелье дошла до жителей других аулов, в селение Баян потянулись почитатели Шамиля, делегаты от разных обществ, предлагая воинственному имаму хлеб и кров. Богатый староста общества Баян не жалел для славных кунаков ни быков, ни баранов.
В Баян приехали учёные: Шугаиб-мулла из Цамтури, молодой арабист Шахбан из Гуршкурта и Джавад-хан – кадий из Дарго.
Шугаиб-мулла, подойдя первым к Шамилю, сказал:
– Имам, не считай себя побеждённым, ибо это не поражение. Не сокрушайся о потерянном, ибо это не потеря. Аллах одной рукой даёт, другой берёт. Я, преданный Аллаху раб, хочу верой и правдой служить тебе. До трёх тысяч воинов приведу под твоё начало, повелевай!
Шамиль с нескрываемым волнением смотрел на статного молодого красавца с искристыми чёрными глазами.
– Я тоже пришёл, чтобы предложить тебе очаг, услуги и воинство, – сказал Джавад-хан, когда закончил речь цамтуринский мулла.
Имам, сделав поклон головой, ответил:
– Хвала Всевышнему! Благодарность вам! Поистине вы народ, преданный учению Посланника, мужественный и свободолюбивый! Перед всевидящим оком Аллаха обещаю вам любовь и преданность до конца дней моих, ибо, когда для меня и моих близких стал тесен мир, несмотря на его просторы, вы как искренние братья протянули руки, подняли поверженных. Мы бежали из родного края, гонимые, обессиленные, шатаясь от голода и усталости. Ваши люди укрыли нас, дали пищу. Так пусть кара Всевышнего постигнет того, кто осмелится отплатить злом за добро. Если есть среди вас человек, умудрённый знаниями, способный водить войско и личным примером увлекать на ратные дела, мы без промедления готовы как рядовые стать под знамя ислама.
Джавад-хан сказал:
– Нет у нас аула, который не прославлен отчаянными храбрецами. Но и нет над нами такого, кто бы постоянно сплачивал всех волею своей и водил на врага.