Вечерняя смена в кафе затягивалась дольше, чем мне хотелось бы.
Учитывая обстоятельства... точнее, учитывая обстановку и нервное
напряжение персонала, я держался молодцом. Старался не реагировать
на косые взгляды, хотя такие были.
Понимать бы ещё почему? Неужели, кто-то слышал наш разговор с
Эдвардом? Или он кому-либо решил озвучить свои подозрения на мой
счёт?
Но, на моё удивление, всё закончилось не так благополучно, как
хотелось бы. Точнее, я узнал причину этих самых косых взглядов.
Блондин, которого звали Николаем, тот самый парень, лицо
которого мне было знакомо как раз своим недовольством в момент
моего принятия в их группу, что-то говорил про меня. И это заметил
Кактус, который после долгой прогулки по улице, лениво, как и
положено коту, грелся на подоконнике под самый закат «вечера».
Я даже не стал спрашивать, где кот был, когда тот вернулся. Но
судя по тому, что от него изрядно попахивало, бывший полноценный
носитель симбионта рылся в мусорном баке. Или же сражался с
ним.
Победил бак, если судить по его виду.
«Ярослав. Скажи, а ты знаешь его?»
Его вопрос в моём сознании застал меня ровно в тот момент, когда
я шваброй оттирал пятно на кафеле, которое оставил последний
посетитель, решивший, что у нас бар, а не кафе.
Кофе ему не особо понравилось, поэтому он не особо пытался унять
свои трясущиеся руки. Понимая, что такие личности здесь постоянно,
я лишь в очередной раз выдохнул и потянулся к ведру с водой.
Коту пришлось повторить вопрос ещё раз.
«Ты о ком, Кактус? — я разогнулся, внимательно глядя на кота. —
Поясни пожалуйста».
«Блондинчик, чуть выше тебя ростом, у стойки, — кот сощурился,
замерев с лапой у морды. — Шепчет что-то, на тебя кивает. Как ты
думаешь, ты ему дорогу перешёл в момент, когда появился здесь? Весь
такой красивый и героический, или где-то в другом месте?»
Его предположение несколько смутило меня. То ли меня удивил его
метод «подлизывания», то ли интонация, с которой он говорил в моём
разуме. Однако всё моё внимание было направлено на этого
паренька.
Гадая про себя, где я мог его видеть, приметил татуировку у него
на шее. И тут же вспомнил.
«Так это же Коля-каратист. Бывал у нас в клубе, правда, набегами
по большей части».
«В каком клубе? Очумелые ручки? — Кактус театрально усмехнулся и
вернулся к ответственному процессу вымыванию своей мордашки. — Ты
мне лучше вот что скажи... что думаешь насчёт слов Лаане? Мне
кажется, тебя что-то беспокоит...»
