ТАНЦУЮТ ВСЕ
Не очень понятно, с чего эту историю
начинать. В принципе можно было бы начать ее и с начала, с того
момента, когда Хухрик (кстати, ни настоящего его имени, ни фамилии
я так и не знаю) увидел лица своих приятелей, вернувшихся из Игры,
их непроницаемые глаза, их улыбки, растянутые словно на резиновых
масках. Улыбки испугали его больше всего. Испугали так, что,
пробормотав: я… это… тут… на минуточку… – он выскользнул из
рабочего кабинета, на цыпочках, стараясь не производить ни
малейшего шума, спустился на улицу, вскочил, даже не посмотрев на
номер, в первый же подошедший автобус, поминутно оглядываясь,
добрался до дома и, не позволяя себе ни на секунду остановиться,
рассовал по карманам карточки, деньги и документы.
К вечеру он уже обитал в глухих
новостройках, на другой квартире, которую снял, перелистав
интернет, по самому дешевому предложению, а до этого у ханыги на
рынке купил сотовый телефон, явно краденый, старый же, модный, со
всякими наворотами, немедленно выбросил.
Обрубил все концы.
Он не мог объяснить, что именно его
так испугало. Наиболее внятное: это как будто на него, дружно,
повернув морды, посмотрели два омерзительных рептилоида. Словно
оценивали – стоит ли его сожрать прямо сейчас? Или, может быть,
подождать? Прошибло до пота, дома почувствовал, что рубашка на нем
насквозь мокрая.
Две недели он просидел в этой
проклятой квартире, с мутными окнами, выходящими на гаражи, с
наполовину ободранными обоями, с протертым тусклым линолеумом,
выбирался лишь ранним утром, в ближайший универсам, за продуктами,
никаких интернетов, естественно, даже радио боялся включать, две
недели – пока не обдал его ужасом настойчивый звонок в дверь.
- Честное слово, - ежась и вздрагивая
от воспоминаний, сказал он Ивану (а я знаю об этом только в его
изложении). – Сердце сжалось в такой вот тугой комок… Думал –
сейчас лопнет, умру…
Да, можно было бы начать с этого, но
тогда осталось бы непонятным, кто такой Хухрик и почему он так
испугался, а это повлекло бы за собой длинное и утомительное
объяснение, значительную часть которого пришлось бы опять-таки
дополнительно объяснять.
Логика подсказывает, что поскольку я
волей-неволей оказался в центре событий, поскольку они втянули в
водоворот меня самого, то и начинать надо с момента, когда я с ними
соприкоснулся. С того дня, когда я осознал, как изменилась Адель.
Однако и тут не обойтись без ретроспективного фона. Бэкграунд
необходим, он фиксирует ситуацию, когда все это началось для
нее.
