Индеец племени лакота, начинающий шаман по прозвищу Кусающий Волчонок, сидел на корточках, трогая руками свежий снег. Пальцы щипало, и Волчонок блаженно жмурился. Это был стройный, высокого роста молодой человек в одежде из бизоньей кожи, подпоясанный ремнем, на котором висели мешочки с травами и нож в ножнах. В его волосах покачивались на тоненьких ремешках какие-то зубы, когти, клыки всяких животных, а левое ухо оттягивала костяная серьга из фаланги человеческого пальца.
– По Черным Холмам тебе его не догнать, – сказал Кость и качнулся в ухе Волчонка.
– Ты слишком болтливый для Кости, – заметил тот. То ли вслух, а то ли про себя. Дух, живший в талисмане, не нуждался в движении губ, чтобы услышать Волчонка.
След лежал перед ними. Не совсем четкие отпечатки уходили вверх по холму, теряясь в жухло-зеленых проплешинах под деревьями.
– Он был здесь на рассвете. Он тебя по-прежнему опережает. Ты не смог даже сократить разрыв во времени.
Кусающий Волчонок промолчал. Второе утро Месяца Падающих Листьев выдалось на редкость холодным. Похоже, зима будет снежной и тяжелой – бизоны опять уйдут на юг, и племенам придется последовать за ними…
Вчера в лесу он нашел под древней елью ружье, которое наверняка принадлежало белому человеку. Рядом – горсть патронов.
Кусающий Волчонок растоптал патроны, а ружье сломал, ударив прикладом о ствол дерева, и закинул его в кусты. Он пошел по едва различимым приметам, что открываются любому охотнику – здесь сломанная веточка, там растоптанный гриб или примятая трава. Тогда он думал, что настигнет незваного бледнолицего гостя у Лисьего ручья. Но ручей он пересек еще до рассвета и уже поднялся почти до вершины холма, а беглец так и не показался.
На самом деле, этого просто не могло быть. Волчонок обрел имя на этих холмах, две зимы учился здесь общаться с Духами и Предками, исходил все – от Медвежьего Дома до Плохих Земель. Белый человек же, только ступив в тень священных холмов, должен был помутиться разумом и уйти вслед за шорохами леса куда-нибудь на болота. Однако ж…
На него, прядя ушами, взирал олень. У этих гордых животных есть дар незаметно возникать из листвы деревьев или тумана и так же незаметно исчезать. Олень не собирался играть в исконную игру «убеги-поймай» – человек пришел не за добычей, и он это знал.
