На этот раз на самом деле совсем
маленькое. Просто я хочу напомнить уважаемым читателям о том, что
данная книга есть сборник произведений, дополняющих основные
сюжетные линии сразу нескольких циклов книг, вышедших из-под моего
пера. Потому, если вы незнакомы с героями романов, в эти циклы
вошедших, то в рассказах кое-что для вас может оказаться
непонятным.
Отдельно стоит отметить, что все
рассказы в данном томе повторно отредактированы, расширены и
дополнены.
.
Юр остановился и вытер пот, текущий
по лбу. Вот ведь какие странные дела — он был всегда уверен, что на
Севере холод собачий стоит и летом, и зимой. Даже когда его в
обратном убеждали, все равно где-то внутри имелось понимание того,
что Север — есть царство стужи, и никак иначе. Однако же посмотрите
— вот он, Север, причем самый что ни на есть настоящий, только жара
здесь стоит такая, что хоть яйца на камнях жарь.
— Г-где справедливость? — пробормотал
себе под нос послушник филиала знаменитой эйгенской Обители
Мудрости, отправленный ректоратом в свое первое
путешествие-стажировку. — П-почему этого проныру Витольда
отп-правили в Запад-дную Марку, а меня с-сюда?
Вопрос был риторический. Приятель
Юра, носящий имя Витольд, был куда увертливее змеи и пронырливей
мыши, а потому наверняка предпринял что-нибудь эдакое, дабы попасть
в родной для него с детства Эйген, из которого он в свое время и
уезжать-то не слишком хотел. Скорее всего, он нашел к кому-то
нужный подход, сказал нужные слова, вызвал жалость или предпринял
еще какой-то из трюков, на которые был большой мастак.
И более того — Юр был уверен, что
обратно в обитель, где они бок о бок провели четыре года, изучая
делопроизводство, счет, бухгалтерию, а также ряд других наук, не
слишком-то связанных с миролюбивой должностью казначея, со
стажировки Витольд не вернется. Скорее всего, придет некая бумага,
в которой будет написано о том, что «сей отрок крайне потребен в
славном городе Эйгене, а потому просим его учебу считать
завешенной, а также зачесть…».
Юр уважал способности приятеля, но
сам подобным заниматься не собирался. Дело было даже не в том, что
он слишком родовит для того, чтобы кого-то о чем-то просить, или не
признавал подобных методов. Нет, тот филиал Обители Мудрости, в
котором он учился, подобные убеждения выбивал из своих слушателей
сразу и напрочь. Те же, кто по окончании первого полугода учебы так
и не пожелал расстаться с призрачными мечтами о всеобщей любви,
гармонии и справедливости, отчислялись с курса без единого звука и
немедленно отправлялись за ворота. Добрался ли кто-то из них до
обитаемых мест или нет — неизвестно, поскольку никто из слушателей
филиала особо не представлял, где эти самые обитаемые места есть,
поскольку последние лиг сто пути на пути к месту учебы каждый из
них проделал с повязкой на глазах, которая не снималась ни днем, ни
ночью.
