Нежный свет летнего утра по мере
того, как, раскаляясь, солнце ползло вверх над Замоскворечьем,
сменился горячим сиянием июльского дня 1938 года. Прогрохотал вдоль
набережной трамвай. На той стороне реки, на Балчуге, сияли
полированным алюминием соединенные застекленной перемычкой
башни-иглы Наркомтяжпрома.
На крыше Главного Универсального
Магазина из поставленного на решетчатую стрелу катапульты дежурного
серо-зеленого И-165, зевая, вылез младший лейтенант советских ВВС,
зевая, выслушал отчет техника, черкнул что-то в ведомости и был
заменен старшим лейтенантом. Другой технарь, поскрипывая ручкой
лебедки, натянул над машиной солнцезащитный парусиновый козырек.
Обслуга по заведенному порядку крутнула проверки ради туда-сюда
тонкие шеи автоматических зениток, установленных на кремлевской
стене.
Вокруг Малого Центрального аэродрома,
занимавшего все пространство бывшей Красной площади, с разгонной
горкой на бывшем Васильевском спуске, с трамплином и выходом к воде
для гидропланов, начиналась обычная жизнь.
Диспетчер поднял два белых флага с
черными кольцами – облачность ноль, видимость неограниченная, шансы
плохой погоды – ноль. Над куполом Христа Спасителя,
переоборудованного в ремангар (алтарь, хоры и вся служба были
унесены в сам купол, а из Москва-реки поднимался пандус с тросовым
приводом, чтобы затаскивать наверх самолеты), виднелась ранняя
пташка – курьерский трехдвигательный гидросамолет «Дорнье».
Похожий на мушиного темно-зеленого
цвета голландский деревянный башмак, гидроплан разворачивался для
захода на Павелецкий гидропорт. Не иначе привез немцам в колонию
свежий «Берлинер Цайтунг» и мюнхенское пиво. «Дорнье» покачал
крыльями, выпустил благодарственный зеленый дым и отпустил два
эскортных «я». «Я» качнули крыльями в ответ и развернулись на
Ходынку.
С юга на Павелецкий уже шли вереницей
серо-белые, похожие на объевшуюся чайку, «Бе» и пузатые
американские «Каталины». Возле причальных мачт вокзала-аэродрома
смирным стадом зависли огромные кабачки серебристых и раскрашенных
рекламой грузовых и транспортных дирижаблей – американских «тип
Шенандоа», «тип Фигароа», «тип Мэйкон», советских Д-6, Д-12 и Д-31,
ребристых германских LZ. Если напрячь зрение, виднелись в дымке на
дальнем краю Павелецкого поля три или четыре узких темно-серых тени
– похожие на клинок гигантского прямого меча ударные
дирижабли-авианосцы «Восток».
