«Философ – это тот, кто думает за всех остальных?» – спросил философа Якова школьник. «Не совсем, – ответил Яков. – Философ – это тот, кто прячется за спины всех остальных и там думает».
Философ Яков в детстве учился избавляться от страха смерти. Смерть – это когда тебя нигде нет. Яков тренировался, думая о местах, где его нет. Пребывая, например, на Воздвиженке, он думал о районе Таганки, где его в данный момент не было.
Философа Якова спросили, как научиться предсказывать будущее. «Надо обидеться на весь мир, – сказал Яков. – Тогда вы будете в конфликте с миром и поэтому тоже будете искать во всем конфликт. А конфликты – это и есть то, что меняет будущее. Если же вы в гармонии с миром, то сможете предсказать только следующие пять минут».
Философ Яков записал себе в блокнотик для памяти: «В любых сложных обстоятельствах лучше жить так, словно не ты попал в эти обстоятельства, а ты выбрал их для себя сознательно по какой-то причине. Причину надо придумать самому. Тогда можно пережить что угодно».
Философ Яков вел семинар по философскому мышлению. «Бывает, посмотришь на девушку со спины – нравится, – говорил философ. – А посмотришь спереди – не нравится. А наоборот – спереди нравится, со спины не нравится – не бывает. Что это значит? Всегда подходите к проблеме спереди».
«Полезно быть очарованным тем же, чем и все, – говорил философ Яков. – Потому что потом ты можешь сделать шаг из строя и прослыть оригиналом. А если ты сразу ставишь на какую-то особенную лошадь, то в этом есть налет колдовства и люди к тебе не потянутся».
Философ Яков как-то сказал о людях, которые ищут славы: «Стремление к славе – это часто следствие неудачи в любви. Тебе нужна была любовь одного человека, но ты не получил ее и теперь ищешь любви многих…»
«Тоталитаризм начинается не с речи вождя на стадионе, а с разговоров на скамейке у подъезда, – сообщил философ Яков своей домработнице, придя домой. – Когда бабушка-пенсионерка говорит мне: “В твоем возрасте уже пора устроиться на работу”, то она выражает не свое личное мнение, а как бы транслирует мне мнение некое общественное. Вот так начинается тоталитаризм: когда мы говорим с другим не от себя, а от имени трудового коллектива, страны или даже семьи». «Я не тоталитарна, – сказала домработница. – Я вам вчера сигареты купила на свои». «Да, вы свободный человек», – согласился Яков и пошел в сортир читать «Вестник философии».