***
Русская печь, стоявшая почти посередине первой половины избы, была огромна, по сравнению, со мной. Выбеленная от самого низа, где, обнесённая плинтусом с калёвками, она, казалось, всем своим весом опиралась на располовиненные и притёсанные друг к дружке еловые брёвна, покрашенные «кирпичного» цвета краской. Широкая внизу, чуть больше метра от пола, перехваченная тонкой линией пояска, обозначавшего её талию, выше была заужена рукой мастера на четверть кирпича, и дальше, статно вытягивалась под самый потолок. Если запрокинуть голову, то можно увидеть корону печи, которая совсем немножко не доставала до строганных потолочных досок, покрашенных потемневшими белилами.
Нарезанные русты придавали печи дополнительный объём и сходство с древней крепостью, сложенной из огромных белых прямоугольных камней. Печурка, с неизменно торчащим из неё сверкающим подойником, внизу всегда полна целых спичечных коробков. Таинственное окно внизу, расположенное к ближней стенке, над которым вход на лежанку, было пугающе притягательным, и в него безбоязненно могла нырять только кошка. Она делала это всегда так быстро, что мне даже не удавалось ухватить её за кончик хвоста. Подобраться ближе к проёму всегда что-то не пускало, отталкивало и грозило.
Набраться смелости и заглянуть в тёмный под, куда всё время убегала от меня хитрая кошка, я смог только тогда, когда солнце разлилось по углам внутри избы, не оставив нигде ни единого тёмного пятнышка.
Посмотрев на засверкавшие в лучах стёкла буфета, с немногочисленной праздничной посудой, на радугу, внезапно выскочившую из зеркала, на посветлевшие лица на фотографиях, в застеклённых рамах, развешенных на трёх стенах, я понял, что пора!
Соскочив со скамейки, на которой сидел и болтал ногами, я осторожно наступил на солнечный прямоугольник окна, лежащий посередине пола. Доски грели пятки, и это придавало мне немного уверенности. Глубоко вздохнув, сделал первый осторожный шаг вперёд. Кошка, всё время неотрывно наблюдавшая за мной из-под полуприкрытых век, почуяв неладное, встрепенулась и, спрыгнув со стула, на котором нежилась, греясь на солнце, недовольно пошла за печку. Припустив за кошкой, скрывшейся за углом печки, я, громко шлёпая босиком по полу, почти настиг её, и уже готов был схватить вытянутой вперёд рукой, но хитрая животина, даже не оборачиваясь, резко прибавила ход, метнулась за следующий угол и нырнула под печь.
