Свет земной любви. История жизни Матери Марии – Елизаветы Кузьминой-Караваевой

О книге

Автор книги - Елена Обоймина. Произведение относится к жанру биографии и мемуары. Оно опубликовано в 2009 году. Международный стандартный книжный номер: 978-5-93196-936-7.

Аннотация

Лиза Пиленко, Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева, мать Мария – за этим перечнем имен стоит одна жизнь, одна личность. Личность значительная и неповторимая: художница и поэтесса Серебряного века, философ и эссеист, общественный и религиозный деятель. И женщина, которая через всю свою жизнь пронесла высокое чувство любви к одному-единственному человеку – к Александру Блоку.

На ее долю выпало много испытаний: Первая мировая война, социалистическая революция в России и русская эмиграция, Вторая мировая война, французское Сопротивление…

«В личности матери Марии были черты, которые так пленяют в русских святых женщинах, – обращенность к миру, жажда облегчать страдания, жертвенность, бесстрашие», – говорил о ней философ Николай Бердяев. Самоотверженно помогала людям мать Мария до конца дней своих – пока ее жизнь не оборвалась в газовой камере фашистского концлагеря Равенсбрюк.

Читать онлайн Елена Обоймина - Свет земной любви. История жизни Матери Марии – Елизаветы Кузьминой-Караваевой

Эпоха, когда человечество стоит у подножия Креста, эпоха, когда человечество дышит страданиями и когда в каждой человеческой душе образ Божий унижен, задушен, оплеван и распят, – это ли не христианская эпоха!
Мать Мария

Глава 1

Судьбоносная встреча

В январе 1908 года гимназистка Лиза Пиленко оказалась вместе с двоюродной сестрой на одном из входивших в моду вечеров поэзии – на литературном вечере в Измайловском реальном училище. Петербургские декаденты, в основном длинноволосые юнцы, читали здесь свои произведения. До этого времени Лиза, которая и сама писала стихи, практически не знала современных поэтов, и вот теперь впервые услышала их «живое» чтение. Но все, что звучало в зале, было малоинтересно, не задевало ее сердца. И вдруг…

Много лет спустя она вспоминала, вновь переживая тот важный для нее вечер:

Очень прямой, немного надменный. Голос медленный, усталый, металлический. Темно-медные волосы, лицо не современное, а будто со средневекового надгробного памятника, из камня высеченное, красивое и неподвижное. Читает стихи, очевидно новые…

И каждый вечер, в час назначенный

(Иль это только снится мне?),

Девичий стан, шелками схваченный,

В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна,

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

И веют древними поверьями

Ее упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями,

И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,

Смотрю за темную вуаль,

И вижу берег очарованный

И очарованную даль…

Эти стихи потрясли Лизу, неожиданно перевернули ее душу своей пронзительностью, непохожестью ни на что предыдущее, услышанное только что. Запоминающийся облик их автора, конечно, лишь усиливал произведенное впечатление.

Человек с таким далеким, безразличным, красивым лицом – это совсем не то, что другие. Передо мной что-то небывалое, головой выше всего, что я знаю. Что-то отмеченное… В стихах много тоски, безнадежности, много голосов страшного Петербурга, рыжий туман, городское удушье. Они не вне меня, они поют во мне самой, они как бы мои стихи. Я уже знаю, что ОН владеет тайной, около которой я брожу, с которой почти уже сталкивалась столько раз во время своих скитаний по островам этого города.

Лиза не без удивления спросила кузину:

– Посмотри в программе: кто это?

– Александр Блок, – ответила та.

Рекомендации для вас