Я сижу на еще горячем песке лицом к
океану. Теплый влажный ветер шевелит мои длинные волосы и
клочковатую бороду. Почти скрывшееся в водной безбрежности, красное
солнце на прощание посылает моему и без того бронзовому телу еще
немного бронзы.
Я смотрю на свою левую руку, которую
держу перед грудью. В ладони - горстка белых кристаллов, смешанных
с золотыми песчинками и серыми засохшими обломками травинок. Я
рассматриваю свое запястье, украшенное необычным рисунком.
Это моя татуировка. Она сделана на
том месте, где когда-то я носил часы, скрывая циферблат от чужих
взглядов. На татуировке изображены две птицы, пожирающие хвосты
друг друга. Их тела изогнуты и обе они образуют кольцо.
Одна птица пытается улететь. У нее
есть крылья. А у второй птицы крыльев нет, и мне кажется, что она
не пускает крылатую птицу. Она крепко и зло держит ее за хвост. И
впивается когтями в мою руку.
Я глубоко вдыхаю воздух. Он теплый,
густой и влажный. В нем чудятся слова о жарящихся на гриле
моллюсках и холодном белом вине, накрахмаленной скатерти и духах,
непринятых чистым из душа, но все еще соленым и все еще пахнущим
ультрафиолетом телом. В воздухе чувствуется грустная усталость
официантов и умирание солнца. Шелест платьев на набережной и
горячий шепот на скомканной постели. Не сейчас – через мгновенье,
когда солнце утонет в черном чреве океана.
Это все не здесь. Это все очень и
очень далеко.
Я поворачиваю голову и
грустно смотрю на своих спутников. Я смотрю на старую облезлую
собаку и смуглую, почти чернокожую девушку.
Собака спит и шумно дышит, раздувая
песок при каждом выдохе. Девушка внимательно смотрит на меня. Как
будто она тоже собака. Ее можно назвать почти красивой. По крайней
мере, она молодая и стройная, привязанная ко мне. Я думаю, что она
– не собака, а птица без крыльев, красная сера и кирпичик материи,
кварк, из множества которых слеплен, например, я. Я, птица с
крыльями.
Моя душа рвется ввысь, а ее душа,
стремящаяся в черноту ночи, цепляется за мою и не дает воспарить.
Или не душа, а я сам хочу улететь отсюда, а она внимательно смотрит
на меня. Доверчиво и преданно, как собака. Да еще вот и настоящая
собака… Как же разорвать кольцо из всех этих птиц? И как это все
бросить?
«Улетишь сейчас и сам станешь птицей
без крыльев», - злобно шепчу я и переворачиваю ладонь. Белые
кристаллы, перемешанные с травинками и другим мусором, летят вниз.
Не в песок, а в мою правую руку, которую я успеваю подставить.
