Макс облизнулся.
Растительное масло на сковородке
приятно шкворчало, поджаривая мелко нарезанный лук вперемешку с
перетертой морковью. Глянцевая поверхность овощей серебрилась,
желтила, испуская знакомый каждому с детства аромат, проникающий в
самые глубины голодной души.
С щелчком острие короткого кухонного
ножа прокололо тонкую пластиковую пленку упаковки. Схватившись за
появившийся край, юноша потянул его вбок и сорвал ее окончательно,
после чего аккуратно переложил прохладную вырезку на разделочную
доску, предварительное промыв под водой из-под крана.
Он не стал усердствовать в этом
процессе. Филе индейки было нежным и требовало к себе такого же
отношения. Если слишком стараться в параноидальной попытке смыть
все следы жизнедеятельности некогда цельного организма, мясо
становилось рыхлым будто губка.
Приятная мягкость разлилась по
пальцам.
Макс взял в руки нож побольше,
мимоходом помешав жарившиеся на среднем огне овощи, и в несколько
быстрых движений разрезал мясо поперек и параллельно, от чего на
доске остались лишь ровные розовые квадратики величиной с сахарный
кубик.
— Прелестно, — одобрительно кивнул
он.
Рука потянулась к стоявшему в уголке
соевому соусу, но сразу же остановилась. Сегодня хотелось
чего-нибудь попроще. Грех портить такое мясо, когда можно сполна
насладиться его первозданным вкусом.
Овощи дошли.
Переложив поджарку в отдельную
посудину, юноша промокнул использованное масло бумажным полотенцем
и подлил каплю нового. Подождал, пока то достаточно раскалится и
аккуратными движениями выложил на сковороду маленькие кусочки
мяса.
Тут наступало самое сложное.
Кулинарии он учился путем проб и ошибок, предпочитая личный опыт.
Раньше его подобное не особо интересовало ввиду скудных
возможностей, а теперь в нем воспылал дух экспериментатора, и
спустя несколько испорченных блюд он понял, что мясу сначала надо
придать корочку на большом огне, и затем довести на медленном,
чтобы корочка сдержала весь сок.
Наверняка какой-нибудь знающий
шеф-повар пришел бы в ужас от таких неуклюжих действий, однако Макс
готовил для себя и так, как ему нравилось, наслаждаясь всем
процессом от начала и до конца.
В кастрюльке на соседней конфорке
подал голос рис. Тонкая крышка дрыгалась, постукивала, пока внутри
яростно кипела вода, и Макс поторопился убавить огонь.
