ПРОЛОГ
- В такие дни я ненавижу свою работу, - женщина стянула с головы темно-синюю медицинскую шапочку и устало опустилась на диван.
- Неужели не спасли? – испуганно выдохнула пожилая медсестра и прижала ладонь к губам.
Врач мотнула головой и прикрыла глаза рукой.
- Господи…, - медсестра перекрестилась и тяжело вздохнула, а потом встрепенулась и присела рядом с врачом.
- А с мамочкой что? Неужели тоже…, - медсестра осеклась, не решаясь произнести страшное слово.
- Жива…, - врач нахмурилась и неодобрительно покачала головой.
- Ох, божечки, - вновь запричитала медсестра, - Как же ей бедняжечке тяжко, наверное.
- Да уж. Потерять ребенка… - такое и врагу не пожелаешь, - врач поджала губы, а потом решительно поднялась на ноги, - Пойду я, Мария Андреевна.
- Куда же? Смена ведь ваша закончилась.
- Сиротинку проверить надо. Ума не приложу, что мне делать с этим ребенком?
- Не ест? – проявила проницательность медсестра.
- Что я только не пробовала! - врач швырнула шапочку на пол, давая волю раздражению, - Какие только смеси не давала! Всё выплевывает и орет дурниной.
- Так голодная ведь…
- Знаю, что голодная!
- Материнское молоко ей надобно, - робко произнесла медсестра.
- Ну где я ей возьму материнское молоко?! Как мне объяснить двухдневному младенцу, что нет у нее больше матери?! – выкрикнула врач, а потом с силой потерла лицо ладонями, - Простите меня, Мария Андреевна. Сама не знаю, что на меня нашло…
- Ничего-ничего, - медсестра бережно погладила врача по плечу.
- Я ведь понимаю всё. Работа у вас – не каждый выдержит.
- Это не оправдание. Я не должна была кричать на вас.
- Да я не обижаюсь, - медсестра тепло улыбнулась, - Может чайку вам налить?
- Спасибо, Мария Андреевна. Но сначала я ребенка проверю, а потом можно и чаю попить, - ответила врач и направилась к двери.
- Ох, грехи наши тяжкие…, - прошептала медсестра, провожая врача взглядом.
Пять лет назад…
РУСЛАН
- Прости меня, - тихо шепчет она и теребит тонкими пальчиками пуговицу на пальто. Она всегда так делала, когда нервничала.
- Скажи что-нибудь, - огромные глаза, похожие на кристально чистые синие озера, умоляюще смотрят на меня.
Вглядываюсь в ее лицо, стараясь запечатлеть в памяти образ женщины, которую люблю больше жизни, и которая сейчас безжалостно уничтожает всё, что между нами было.
