Забираю свои вещи из багажника и едва ли не смеюсь в голос. Это ж надо заглохнуть прямо в проулке между двумя улицами посёлка подруги. Купила она себе тут дачку недавно, а теперь собирает всех на небольшой сабантуйчик-новоселье обмыть покупку. Пашки со мной нет, у него срочные дела образовались на работе, пришлось ехать одной. В нашей компании в основном все семейные, только двое всё ещё остались холостые-незамужние: Анька, сестра-близнец подруги, и наш одногруппник Артём.
Марине я сразу отзвонилась, описала ей, где заглохла.
— Дойду пешком, не надо меня встречать, а парни потом мою машину дотолкают. — говорю я ей, захлопывая багажник. Тут идти-то, насколько я поняла несколько дворов. Адрес она скинула прямо перед моим отъездом, я только что набрала Паше сообщение и скинула его, вдруг получится работы вырваться. Ну сколько можно заставлять работать в выходные! Итак вон пашут с зари до ночи.
Начальство у мужа — звери. Постоянно сверхурочные. А зарплата та же. Немаленькая, конечно, но и не настолько, чтобы так припахивать.
Стоило сделать несколько шагов от своей малыхи тойоты, как я слышу заливистый смех ребёнка. Улыбаюсь. Я обожаю деток, хоть нам с Пашей бог и не дал их, он в детстве переболел с осложнениями и вот результат. Не может их иметь. А я… Я очень его люблю.
Мои размышления прервали голоса, обращающиеся к девочке.
— Доченька, иди к маме, а мне надо отойти, с работы звонят.
— Па-а-ш, может, ты уже скажешь своему Петровичу, хватит названивать в выходные?
Протяжный женский голос говорит что-то ещё, а я напрягаюсь. Высокий забор из профнастила заканчивается, я останавливаюсь, как вкопанная, напротив низенького заборчика и цветущего полисадника. Там за белым выбеленным штакетом я встречаюсь глазами со своим мужем. Сумка выскальзывает из рук со звоном. Кажется, разбился Маринкин подарок.
Теперь уже не только он смотрит на меня в немом отчаянии. Девочка улыбается и громко кричит:
— Здла-а-а-аствуте! Ма-а-м, у нас тётя в гости плисла?
Молодая привлекательная брюнетка смущенно улыбается.
— Девушка, вам помочь? — она подходит ближе, в то время как Паша стоит памятником.
И я.
Я не могу сдвинуться с места.
Мама.
Папа.
Тётя.
Делаю глубокий вдох и шаг назад, подхватывая дорожную сумку.
— Нет. Мне уже ничто не поможет. — срываюсь почти на бег.
