Дизайнер обложки Олег Кейнз
Фотограф Сергей Николаевич Усков
© Сергей Николаевич Усков, 2018
© Олег Кейнз, дизайн обложки, 2018
© Сергей Николаевич Усков, фотографии, 2018
ISBN 978-5-4490-5924-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Когда старость не в тягость
Посвящается памяти Ксении Вьюжаниной
На обочине дороги лежит крупная белая собака. Вокруг столпились куры во главе с осанистым белоснежным петухом. Вельможным шагом петух обходит дрыхнувшего пса, что-то выглядывая и высматривая, и порой сердито и властно покококивает на простушек кур и на самого пса, словно внушая им стоять как по струночке в строю, ему – лежать смирно, без движений.
Собаку зовут Шарик. Он был старой псиной с сединой на морде, подслеповат и плохо слышал, еще у него болели лапы, хрипело в груди, а безымянная боль, кочующая хаотичными кругами по телу, разучила бегать. Целыми днями он спал: когда тепло и сухо – на обочине дороги, напротив дома хозяйки; когда моросил дождь, сыпал снег – прятался в крытом подворье, а то и, поскуливая, просился в избу.
Когда-то пёс мог мастерски хитрить и притворяться. Обычным трюком было намеренно сделаться больным: он хромал, повизгивал якобы от боли. В какой-нибудь уж шибко студеный зимний вечер хозяйка впускала-таки четвероногого артиста в избу. И Шарик мигом проскакивал за порог. По пути к заветной лежанке еще порой опростает миску с молоком у кошки, порой получит скупую ласку хозяйки. У пышущей жаром русской печи он, блаженный и умиротворённый, растягивался на теплом полу, как барин развалился бы в вольтеровском кресле, разомлевал от великого блага дремать в тепле, сытости и покое.
На длинном собачьем веку Шарик побывал во многих и многих передрягах: его и медведица трепала, и пьяный охотник сдуру палил из ружья, отчего пёс ослеп на правый глаз. И не раз драли его в кровь свирепые псы из соседней деревни, когда Шарик добивался симпатий у тамошних молодых красивых сук в пору сезонной течки. Не счесть других тяжелых и жестоких испытаний, что составили его доблесть, ум и отвагу.
Жил Шарик у старой бабки, одинокой и суровой. Бабка, как вышла на пенсию, взялась за сторожничество на ферме. Поэтому появилась у неё нужда в шустром и чутком помощнике, который бы лаем поднимал тревогу: мол, бабуля, смотри в оба, кабы волк не залез в телятник, кабы злой человек не сунул руку в чужое добро; дескать, нюх мой собачий уже чует опасность, так что иди старая, хватит дремать, покажись, покричи, погрози, чтобы дошло до нечестивца какой надёжный и храбрый приставлен тут страж.