Маленькую девочку спросили, что такое счастье
Подумав, она ответила: «Счастье, это когда у меня зуб не болел».
Когда мой друг Валера Бушмелев, (почти земляк, он с Вятки) будучи отправленным на пенсию и, благодаря своим производственным заслугам, а так же природным данным, был назначен директором заводского информационного центра (по-советски говоря музея, мне так больше нравится) предложил мне написать часть воспоминаний своих личных, которые хоть как то вписываются в историю завода, я вначале принял это предложение, мягко говоря, настороженно. А потом понял, что не прав. Не прав потому, что обидно, когда сегодня льются ушаты грязи на то время, в котором мы жили, когда сегодня предлагаются жизненные идеалы уже отвергнутые историей много веков назад, и это преподносится как истина в первой инстанции. Я являюсь рядовым представителем поздневоенного и послевоенного советского поколения, и моя судьба и жизненный путь, как мне кажется, объективно отражают то время. И если эти воспоминания о моем жизненном пути помогут хоть одну своему человеку (чужие это читать, скорее всего, не будут) увидеть красоту прошлой советской жизни, цель достигнута.
Вообще-то он предлагал воспоминания о заводской моей истории, как некоем маленьком, незаметном непосвященному взгляду, мазке в замечательной картине, которая называется Машиностроительный завод. Подумав, я решил начать сначала, потому что понял, что моя жизненная история, как некая объективная выборка, представляет историю моего поколения.
Когда в семидесятых годах, получив очередной номер «Роман-газеты», я увидел воспоминания Людмилы Гурченко, сразу вспомнилось высказывание А.П.Чехова, что у нас если человек научился писать, так сразу мнит себя писателем. Прочитав эту книгу, я был удивлен насколько просто и искренне, с обожанием своего отца, были написаны ее воспоминания. Понял, что искренность сильно компенсирует недостаток писательского таланта, поэтому и решил рискнуть.
Надо еще вспомнить, что говорил давным-давно товарищ Цицерон: «Не знать, что было до того, как ты родился, значит навсегда остаться ребенком». Это я про своих детей.
Было еще одно соображение. Я унаследовал от отца не только лучшие его качества, но и другие. В том числе и некую бескомпромиссность, прямолинейность и невыдержанность, что не всегда воспринималось правильно окружающими. Хотя припомнить, что я сделал кому-нибудь плохо для своей выгоды, не могу. Поэтому сказать, что меня сильно любили окружающие, я не могу. Может быть читатель, пробежав эти строки, изменит свое ко мне отношение.
