Виктор пил которую неделю…
Вернее, если быть точным, который месяц, который год… Вот…вот который год.
Он пил горькую уже пятый год. И пил не просто иногда… по стопочке, на праздниках или после работы. Он ее ПИЛ… пил ежедневно, в неумеренных количествах, и она, эта горькая напасть, полностью вытеснила своими градусами его семью, работу, праздники и саму как таковую жизнь.
Он ПИЛ…ПИЛ…ПИЛ…
В самом начале этого кривого пути, на каковой Виктор ступил, горькую он пробовал понемножку… так чуть-чуть… после работы, тяжелого трудового дня, для аппетита. Ух! Хорошо выпить стопочку прозрачной, холодненькой водочки под горячий, багрового цвета, борщичок сдобренный свеклой и помидорками, чтобы значит успокоить расшалившиеся нервишки и получить удовольствие от еды!
Да, поначалу это была всего лишь одна стопочка вечером и то не всегда, она была проглочена перед едой… всего лишь одна стопочка… Маленькая такая, в кою вмещалось не более семидесяти грамм… одна стопочка. Но потом, как-то так незаметно к этой одной стопочке прибавилась вторая… затем третья. Три стопочки, не туда не сюда, чего мелочиться… И вот уже это не стопочки, а граненный стакан… и не всегда перед едой… иногда перед работой… после работы… И этот граненный стакан, совсем незаметно, заслонил своим булькающим нутром и трудовые будни, и удовольствие от багрового борща. Вскоре он выместил и сам борщ и ту которая этот борщ готовила.
Виктор Сергеевич, как его величали последние лет шесть на заводе, за тягой к спиртному потерял так и не поняв когда, ее – жену Ларочку, и его – сына Витальку… Потерял он семью, потерял работу…
Но даже после этого не пожелал остановиться… прекратить свое физическое и духовное разложение, не пожелал махом мужской руки и мужской воли бросить пить.
Ведь всё и вся, так казалось Виктору, настойчиво подталкивали его к той кривенькой, уводящей в никуда, виляющей из стороны в сторону тропочке… Всё и вся не понимали его душевных страданий и ополчившись на него перестали его уважать, почтительно называть Виктор Сергеевич, любимый и дорогой, начав бросать в его сторону раздражающие эпитеты – больной и алкоголик.
Пил…ну, да пил! И что теперь! А кто не пьет?! А то, что Ларка ушла… то, что Евгений Петрович уволил с завода, так в том его Виктора Сергеевича вины никогда и не было…Не было!
