— Женя! Какая ты бессовестная! Инфаркта моего захотела? Бросаешь умирать!
— Бабушка, я должна поехать учиться! — возмущалась от всей несправедливости, проглатывая слезы.
— Езжайте все в столицу! Да там стервятников столько! Положи чемодан! На ночь глядя ругаемся! — возмущалась она.
— Хватит в темнице держать. То нельзя это! Задыхаюсь здесь! — лихорадочно складывала вещи, никто не сможет понять. И тут нарочно она достала журналы, которые тщательно прятала.
— Родную бабку решила оставить на произвол судьбы. Ради чего? Моды своей?! Пойми, талантливым нет там места, Женя! — отговаривала, мы вообще с ней очень редко ссоримся. Но устала доказать своё мнение.
— А где продавать вещи? На рынке? Пойми, это мечта моя!
— Ладно, я старая дура. А слепую Сонечку на кого оставишь? — вспомнила про младшую сестру, вот по этой причине, и задержалась.
— Заработаю и приеду обратно!
— Кем? Проституткой? Мать твоя уже отличилась, принесла в подоле, говорит расти, — осуждала она.
— Считаешь распутной? Спасибо, бабушка! Таких оскорблений не ожидала. Летом торгую овощами на рынке, а на платья мои сшитые никто даже не смотрит. Конечно, откуда возьмутся деньги у жителей маленького городка? А сейчас берёшь и отговариваешь, — жутко разнервничалась.
— Беги! Злыдня! Кормишь вас! Растишь, а они потом в душу плюют, — взяла ножницы и порезала наряд, который шила два месяца. А на ткань сколько копила, даже не описать. Вздрагиваю от ужаса.
— Что ты наделала? Самое любимое! — в сердцах выбежала из нашего дома, а она вышла на крыльцо.
— Женя, вернись! Кому сказала? — ругалась она на всю округу. Захлебываюсь в слезах, они не прекращаются. Не успела надеть куртку, шлялась в одном платье. Миновала лес, обижаясь на всех. Жили впроголодь, все лекарства уходили на лечение слепой сестрёнки. У нас с ней были разные отцы. А бедная бабушка тратила последние запасы, лишь бы накормить детей. Не отлынивала, всегда ей помогала. Занималась огородом, по выходным всегда на рынке. От мамы помощи не было. Она строила личную жизнь, а на дочку, родившуюся с дефектами, раздраженно плевалась. Озябла вся, осмотрелась кругом, забрела в незнакомый район. Там выпивали парни, шумевшие на всю округу.
— Опаньки. Тёлка пожаловала! Лапуль! Ты что вся трясёшься? Бегом к нам мы тебя согреем, у нас есть пиво! Чего сжалась вся? Малышка, правда не кусаемся! — стали медленно приближаться. Тогда от настигшего испуга, бежала, куда глаза глядят. А дальше прогремел грома, и началась беспощадная гроза. Каждый прохожий мерещился убийцей. Обхватила плечи, насколько же холодно. И тут попадается иномарка, а из неё выходят двое, и странно скалятся. Будто кругом звери, на свой страх и риск, рванула на шоссе.
