Туманные тропы

Чувствовала я себя откровенно неважно, поэтому глаза открывать не хотела. Была слабая надежда снова уснуть, чтобы измотанный организм отдохнул подольше. Но странная качка и поскрипывание разбудили мое любопытство. Открыла глаза и непонимающе уставилась в тряпичный потолок, опирающийся на железные дуги. Качка усилилась, а потом я вообще подпрыгнула на жестком и неуютном ложе. Старые кости заныли ещё сильнее от этой встряски, я даже не смогла сдержать стон боли.

В этот момент за моей головой раздался мужской недовольный голос, и я задрала голову, чтобы увидеть говорившего. Но взгляд натолкнулся на ту же серую тряпку, из которой был сделан потолок. В следующую секунду неясный шорох в ногах привлек внимание. Поняла, что там серая ткань отодвинута в сторону, но с моего положения было видно только кусочек хмурого неба. Извернулась и увидела незнакомого дедка вполне благообразной наружности. Аккуратная бородка придавала ему какой-то шарм. А добрые светлые глаза излучали заботу и обеспокоенность.

- Мира, вы, наконец, очнулись, - пробормотал он.

Мира? Вроде всегда Любой была. Нахмурилась, наблюдая, как мужчина залезает ко мне в... Куда? Я снова огляделась: похоже на повозку устаревшей конструкции. Я лежу у одного борта, а с другой стороны стоят какие-то сундуки и короба из дерева. Вот в один из них и полез дедок. Достал необычный флакон и накапал из него несколько капель во фляжку, которую после протянул мне. Я же продолжила непонимающе смотреть на пожилого мужчину, отмечая и старинную одежду, и крепкое тело, и непривычно длинные седые волосы, перехваченные кожаным ремешком сзади.

Где я и что происходит?

Для сна все слишком реалистично. Даже щипать себя не стала: боль и без того была во всем теле.

Мозг же пока выдает единственный вариант: похищение какими-то сектантами с неясной целью. Напоят, чтобы квартиру отписала? Так я давно на внучку дарственную оформила. Да и не тянет этот мужчина на злодея. Конечно, это может быть искусная маска, но к восьмидесяти годам я все-таки научилась немного разбираться в людях.

- Ну же, мира, не упрямьтесь, - с легким укором произнес мужчина преклонных годов. Стариком назвать этого господина язык не поворачивается. С тяжелым вздохом он присел рядом со мной на корточки. – Вы бы хоть о Михее подумали. Совсем один останется малец!