Смерть наступила крайне не вовремя. Еще вчера вечером я спокойно
засыпал в своей кровати, планируя свой завтрашний день, как
говорится "накаркал". Правду говорят. Хочешь рассмешить мироздание,
так расскажи ему свои планы и будь свято уверен, что все пройдет
как надо. Поперхнуться яблоком во время рабочей смены и насмерть
задохнуться, так как врач из рабочего мед.кабинета прибыл всего на
минуту позже. Три минуты агонии — и темнота. Вопреки всем канонам
религии меня не встречал апостол Петр у ворот Рая или демон с
козлиными рогами, распахивающий врата в Ад. Тишина и темнота — вот
что я видел, слышал и чувствовал. Спокойствие, только спокойствие.
Ничего страшного не случилось. Однако я продолжал осознавать себя.
Я помнил своё имя, звали меня Игорем, фамилия Петров, а прочее не
столь важно. Воспоминания о моей жизни стали прокручиваться с
поразительной скоростью, но я смотрел их будто со стороны, как
очень качественный фильм. Просмотр занял по моим ощущениям много
времени, но проверить это я не мог. Я удивился, как много событий
произошло за мою молодую жизнь. Не на моем третьем десятке я хотел
отправиться на покой. Лет в восемьдесят, а не в мои двадцать
девять. Ну да о чем горевать, я уже умер, и это не поправить.
Память хранила в себе каждую секунду, каждое мгновение, многие
из них были забавными и смешными, другие пробуждали горечь и гнев,
третьи вгоняли в краску от стыда. Смотря на все это со стороны,
невольно задумаешься, а все ли ты правильно сделал в жизни? Может
стоило что-то поменять? Например, что не надо говорить коллеге по
цеху, что розовый цвет волос ей не идет, от слова совсем, а
напротив, похвалить, выделить её из толпы однообразных девушек, с
которыми мне часто приходилось работать по долгу профессии.
Я не знаю, сколько минут, часов или даже дней я нахожусь в
абсолютном мраке. Страшно почему-то не было. Весь страх вышел на
первых порах. Со скуки я начал пробовать двигаться, не выходило, но
мне ничего не мешало. С удивлением обнаружил, что ни рук, ни ног,
столь привычных при жизни, у меня не было. Только поворачиваться
получалось, хотя в абсолютной тьме особо нечего наблюдать. Время
шло, по крайней мере, я так надеялся, но ничего не происходило.
Внезапно далеко-далеко впереди показалось крошечное светлое
пятно. Повинуясь порыву, я начал движение к неясному явлению. Пятно
света неуклонно приближалось, и когда я подобрался ближе, увидел,
что это ворота из мягкого света. Он не обжигал глаза, и было видно
каждую деталь, каждую черточку на непонятном орнаменте, украшающем
ворота. Мысленно я воздал хвалу мастеру, что сделал их. Должно
быть, неведомый кузнец проделал титаническую работу, выковывая это
произведение искусства. Вдруг ворота отчетливо скрипнули и начали
медленно распахиваться передо мной. Впереди был просто яркий свет.
Свет, льющийся мягкими волнами, ослеплял и заставлял жмуриться,
хотя я не был уверен, что мне это нужно, глаз, в привычном
понимании у меня нет. Внезапно мне стало отчетливо ясно, что мне
нужно пройти через врата. Желание было настолько сильным, что я
вплыл или влетел в тот свет.
