В тот вечер на "Космическом Мозгоеде" было подозрительно тихо:
капитана снова сразил приступ ревматизма и он наглухо заперся в
своей каюте, Вениамин по уши погрузился в ревизию препаратов в
медотсеке, Михалыч тихо копался в технической базе за капитанским
пультом, а Тэд отчаянно заскучал: корабль уже второй день стоял в
крайнем секторе космодрома на Новой Ибице и команда только-только
закончила с выгрузкой текущих заказов.
- Дэнька, айда отпросимся в увольнительную?
- Судя по состоянию здоровья капитана вероятность того, что он
нас отпустит - 29%, - вздохнул киборг, бросая в утилизатор отчаянно
шуршащую обертку из-под чипсов и пол-литровую банку сгущенки.
- Ничего, я рискну. - пилот решил воспользоваться тем, что и
Полина умаялась, проверяя ящики с рассадой шоаррских
"лети-цвети-ползи на весь вырост ваш дом", то бишь разноцветных
ассимилированных вьюнков, наподобие земного винограда и сейчас уже
безмятежно сопела в подушку.
На пробный запрос по комму из динамика раздалось одобрительное
рычание и сигнал оборвался. Теодор уставился на напарника и Дэн,
расшифровав ответ начальства, деликатно пояснил:
- Кэп разрешил, только чтобы сами пришли, а не с полицией и до
полуночи.
- Тогда чего мы копаемся??
Но по пути в примеченное Тэдом новое заведение недалеко от
космопорта Дэн упрямо замешкался перед стойкой кафе-мороженого
«Ice-Cream-Space», привлеченный незнакомыми ароматами и пилот был
вынужден купить ему двойную порцию «Вишневого восторга» с
миндальной стружкой, а себе - рожок «Крутой перец» с васаби и
капелькой «земного саке».
В недавно открывшемся баре «Шальной кобайк» было людно,
киборгно, андроидно и просто накурено так, что силуэты обслуги и
посетителей принимали крайне загадочные очертания. Тед довольно
потянулся, падая на высокий стул в центре стойки и, не утруждая
себя выбором, заказал коктейль «Последний выхлоп» из черного рома,
ядреной альфианской крааки и банального самогона. Дэн тихо
присоседился рядом, получив по заказу друга светлого пива - крепкий
алкоголь после «Черной звезды» навигатор не любил, ибо он стойко
ассоциировался у него с невменяемыми наемниками и мордобоем.
Не успели напарники сделать первый глоток, как возле Рыжего
гибко выгнулась на стуле девица в серебристом мини, копной ярко
люминесцирующих бирюзой волос и хищным макияжем.
