Дождь уже который день почти без перерыва поливал улицу,
заставляя ускорять шаг бредущих по своим делам прохожих и разгоняя
по ветхим убежищам беспризорников и нищих.
Невысокий ребёнок лет десяти с грязными, светло-голубыми
волосами средней длины, из-под которых с любопытством осматривали
мир два тёмных как ночь глаза, вяло наблюдал за снующим по улице
народом, подперев рукой подбородок. Он чувствовал себя очень
комфортно здесь, устроившись на небольшом балкончике, прикрытом от
влаги мутными стёклами и наблюдая как кто-то мокнет под дождём
внизу.
Звуки городской суеты успокаивали его, как и любого ребёнка,
выросшего в более-менее большом селении. К сожалению, эта идиллия
длилась совсем недолго, так как вскоре снизу послышался грохот,
ругань, а после недовольный и целеустремлённый топот в его
направлении, неумолимо приближавший неприятности.
- Эй ты, мелкий крысёныш, а ну ка быстро за работу! – дёрнув
Хикэру, как звали парнишку, за шиворот, завопил Норайо, коренастый
торговец среднего роста и упитанности, с чёрной как смоль
шевелюрой, зияющей весьма внушительной плешью на макушке и редкими
вкраплениями седых волос, владевший лавкой перекупа разного хлама,
который он за каким-то недоразумением называл товаром.
Впрочем, Хикэру было всё равно, что тот продавал – лишь бы денег
платил. И бог с ним, если не в срок, главное, чтобы хоть что-то
давал. И давал. Не всегда правда, но по большей части. Жалкие
копейки, которые нормальный взрослый рабочий получал как чаевые,
или бонусы сверх зарплаты, но для Хикэру они были настоящим
богатством.
Наблюдавший с долей недовольства всё это время за поникшим
мальцом Норайо дождался, когда же тот скроется за лестничным
пролётом на первый этаж, после чего недовольно покачав головой,
захлопнул дверь на балкон, откуда задувал неприятно прохладный
сквозняк.
Он был недоволен, но всё же не перегибал палку в отношении
паренька. Ему вообще повезло найти хоть такого работника, да ещё и
за такую мизерную плату, по старому знакомству с одним шиноби,
который знал его отца. К сожалению последний уже давно как умер. И
хоть Хикэру, как все дети его возраста, иногда ленился, торговец по
крайней мере мог быть уверен, что тот не сдаст его каким-нибудь
бандитам, или сам чего не утащит. Кого попало на работу в лавку он
бы принимать не стал.
