Предисловие
Скорбь, перешедшая в радость
Перед вами книга, которая уже не раз переиздавалась. В течение многих лет она перепечатывалась на пишущей машинке под копирку и подписывалась «ГБР» – «грешный Божий раб». В советские годы существовали запретные темы, книги на эти темы не могли выходить официально. Да и сама вера в Бога была гонима, а тех, кто дерзал о ней рассказывать, могла постигнуть суровая кара советского закона. Но были люди, во всем законопослушные, которые считали своим нравственным долгом перед Богом и людьми возвещать слово Божие и закон Божий ставили выше закона людского. Одним из таких замечательных исповедников веры был профессор, доктор химических наук Николай Евграфович Пестов – «грешный Божий раб», как он себя называл.
Книга «Жизнь для вечности» была самой первой из написанных Николаем Евграфовичем. Причиной ее появления стало трагическое событие – смерть горячо любимого сына Николая, погибшего в 1943 году на фронте в 19 лет в своем втором бою. Смерть сына Николай Евграфович переживал очень тяжело, но это скорбное событие стало началом целой цепочки событий радостных.
Книга о сыне и все последующие книги полны искренней, глубокой веры, Николай Евграфович писал их от чистого сердца. И потому, что сердце его было чистым, его книги привели к Богу и к Церкви многих людей, выросших в атеистическом государстве, воспитанных в семьях, где ничего не знали о Христе.
Николай Евграфович не дожил до того времени, когда его книги стали печатать в типографиях и издавать многотысячными тиражами. Но повествование о любимом сыне, который с верой жил и с верой отдал свою жизнь, чтобы жили другие, по-прежнему не может оставить читателя равнодушным, не может не призвать его задуматься о тех же глубоких вопросах, о которых размышлял этот замечательный юноша.
Это издание отличается от предыдущих тем, что состоит их двух частей. Первая – уже не раз издававшаяся книга «Жизнь для вечности», а вторая – это оригиналы писем Коли Пестова. Многие из них цитируются в книге Николая Евграфовича – но не все, и не всегда полностью. Эти письма – ценнейшее свидетельство не только о самом Коле и его близких, но и о времени, в которое они жили.