Три водителя, два
личных телохранителя, услуги ЧОП, коммуналка за тысячу метров в два этажа,
шесть горничных, четыре кухарки, два садовника и, слава богу, только один
чистильщик бассейна.
Я с горечью смотрю на счета,
по которым пришёл срок оплаты. Раньше их сумма не казалась мне баснословной.
— Что будете делать,
Карина Эдуардовна? — спрашивает телохранитель, ставший за годы службы почти
другом этой семьи.
Видимо, у меня на лице
написано, что мне нечем платить зарплату даже ему. И наличные в сейфе за ночь
порядком опустели.
— Он у себя? —
спрашиваю.
— Да. Заперся и не
открывает. Вчера он снова был в казино и вернулся поздно.
— Ясно, — встаю из-за
стола и беру ключ от спальни.
Съездила, называется, к
матери, получи сюрприз на утро. Это уже стабильно.
— Карина Эдуардовна,
вам не стоит идти туда… — кричит мне вслед заботливый телохранитель.
Игнорируя его,
поднимаюсь по лестнице. Что я там не видела? Своего мужа в похмельных отходняках
после незадавшейся ночи? Было уже, не первый раз в подпольных казино вместо
отыгрыша получал полный проигрыш.
Но это последний.
Хватит!
Если он не возьмёт себя
в руки, я … я… я не знаю, что я сделаю,
но я обязательно что-нибудь сделаю. Так дальше продолжаться не может!
Со смерти Григория
Михайловича прошло уже пять месяцев, и то, похоже, Дима больше горюет по поводу
обнаружившегося завещания, чем по отцу. Но пора принять реальность и жить
дальше. Решать проблемы. У него же прибыльная сеть клиник. А он подсел на ставки.
Прокручиваю ключ в
замочной скважине. Открываю дверь спальни…
Картина, что
открывается передо мной, не сразу усваивается в моём подсознании. Перед глазами
как невиданные пазлы калейдоскопа, не имеющие ничего общего с реальностью.
Мой муж абсолютно голый
лежит на кровати. Прикрыта только одна часть его тела, и прикрыта она ртом
склонившейся над ним такой же обнажённой девицы. А под ней лежит другая девица,
и лучше бы мне никогда не видеть, что она там делает.
Одна белокожая
блондинка, вторая темноволосая мулатка ублажают друг друга и моего мужа.
Которому, от всего происходящего не то, что хорошо, у него такой странный
взгляд, как будто он сейчас в потусторонний мир улетит. А на прикроватной
тумбочке валяется шприц...
Шприц? Это правда,
шприц?!! Присматриваюсь в одну точку, изолируясь от всего остального ужаса.
