В главной сокровищнице Золотого Города, именуемого Асгардом,
напротив пьедестала с магическим артефактом великой силы, добытым в
кровопролитной, но победоносной Великой Войне с ледяными великанами
из Йотунхейма, мира холода и мрака, неподвижно и несколько
меланхолично стоял юноша в изящных доспехах с тёмно-зелёным
плащом.
«Лишь один из вас взойдёт на трон, но вы оба рождены царями». –
Какая красивая и высокопарная фраза, что к моему величайшему
сожалению, даровала наивному ребёнку ложную надежду на возможность
быть равным брату. – На грани слышимости шептал в одиночестве
младший из принцев Асгарда.
«Знай своё место, брат» – Из раза в раз слышу я одну и ту же
презрительную речь из уст могучего Тора, истинного наследника Одина
Всеотца и царя Асгарда. – Разочарование и обида сочились из слов
ведущего монолог с самим собой принца, словно змеиный яд.
Высокий и утончённо сложенный коротковолосый брюнет поднял с
постамента священную реликвию ледяных великанов – Ларец Вечных Зим,
и кожа на его руках начала стремительно менять свой цвет и
структуру. Вместо гладкой и светлой кожи асгардца проявилась грубая
и жёсткая, подобно чешуе рептилий, синяя кожа ледяного великана,
покрытая извилистыми рисунками подобным шрамам. Древние и дремлющие
многие столетия силы магии льда радостно отзывались и тянулись к
юному Повелителю Магии.
– Стой! – Громкий и властный голос заставил юношу замереть на
мгновение, отпустить артефакт на предназначенное ему место и
медленно повернуться на окрик.
– Я проклят? – Тихо произнёс Бог Хитрости, смотря прямо в
единственный глаз своего собеседника.
– Нет. – Так же тихо донеслось в ответ.
– Кто Я? – Продолжил расспрашивать принц,
решивший узнать истину.
– Ты мой сын. – Печально ответил одноглазый старик в золотых
одеяниях. Он надеялся, что время для этого разговора никогда не
наступит.
– А кто Я ещё? – Не удовлетворившись столь
лаконичным ответом, продолжил задавать вопросы Локи, – В тот день
ты забрал из Йотунхейма не только ларец, не так ли?
– Да. Когда битва закончилась, я вошёл в храм и нашёл там
ребёнка, слишком маленького для отпрыска великанов. Покинутого,
страдающего, брошенного умирать. Это был сын Лафея. – С горечью в
голосе Всеотец раскрыл тщательно скрываемую правду.
– Сын Лафея... – Горькая правда ударила в самое сердце молодого
бога и боль от осознания своего истинного происхождения
тысячекратно превосходила прошлые обиды.
