Это было в те года,
когда рыба из пруда
говорила: «С добрым утром,
дорогие господа!»
Это было в те года,
когда падала звезда
и взлетала снова в небо,
исчезая в никуда,
а под небом звёздно-синим
тихо спали города.
…
А сейчас они не спят,
а сейчас они глядят
не на звёзды, не за звёзды,
а на камни в семь карат.
Под каратами девицы…
Чмоки-чмоки… Ножки-спицы…
Губы – чистый силикон,
ходят слуги с двух сторон:
до того они худы,
что полшага до беды,
вот и ходят слуги сбоку,
чтоб чуть что – подать воды.
Мужики или пузаты,
тонконоги, волосаты,
или лысы, как сверчки,
или дохлы, иль качки…
Нет нормального народу –
глянь в бинокль или в очки!
А другой какой народ –
что попроще из ворот –
тот загадочней загадки:
вроде глянешь – не урод,
но бабла ему хватает -
лишь пожрать на Новый год!
Либо пальцев недочёт,
что такой им непочёт?
Вместо фруктов в шоколаде –
с сухофруктами компот,
и никак не совпадает,
чтоб хоть раз наоборот!
Люди видят редко сны.
Не хватает тишины.
И не внемлют дальней сини
В тёплом сне большой весны.
1
Ну, так вот, когда-то ране,
жил да был Афоня царь,
на гармони, на баяне
не играл тот государь.
Не любил он пианино,
и на арфе золотой
он сушил штаны, штанины
растянув под ладный крой:
чтобы стрелки не помять -
дабы чтила его знать,
да к тому ж, тянуло с форсом
средь народа погулять.
Царь любил под балалайку,
отложив стишки Сапфо,
поразвлечь свою хозяйку,
спев частушки комильфо.
…
Жили весело они,
пролетали быстро дни,
народили дочь и сына,
но коварная судьбина
за порогом уж ждала:
матушка занемогла
и скончалась в одночасье
в мире не оставив зла.
…
Ах, невесело Афоне!
Ходит-бродит по дворцу
в золотой своей короне
все наряды не к лицу:
то он жёлтый, то он бледный;
бедный царь! Хоть и не бедный.
Люди смотрят – вот беда:
стала в клочьях борода,
перестал сидеть на троне
их любимый царь Афоня:
так – пройдёт, по ножке пнёт,
подлокотничек потрёт
и сворачивает быстро
за ближайший поворот.
…
Нет надежды на отца –
все глядят на молодца.
А Иван-царевич право
вырос батюшке на славу:
бровью крут, а взгляд простой
вроде царь,
а вроде – свой.
Белозуб и белолик,
англицкий словарь постиг:
вэри вэл да дую спик…
И берет читать у слуг
строго только инглиш бук.
Тем не менее, и свой
не забыл язык родной:
образован – ой-ёй-ёй -
ставит точку с запятой!
И царевна молодая
вся как будто налитая,
губы алы, долог взгляд
ей дивится стар и млад.