В последний раз повернувшись перед старым овальным зеркалом,
Пётр счёл внешний вид вполне сносным. Парадный серый сюртук из
камлота, белая сорочка с воротником-стойкой и шёлковый шейный
платок, повязанный с лёгкой небрежностью, могли выдать его за
столичного франта только лишь тем, кто совершенно не разбирается в
столичной моде.
Петя в моде не разбирался, и к собственному гардеробу относился
с лёгкой небрежностью. Его скромным нарядам не равняться с лоском
городских щеголей.
Для них одежда была лишь отражением собственного статуса в
обществе, которое моментально подметит и слегка потёртые обшлаги
его сюртука, и начищенные мелом медные пуговицы. Вот только у парня
были немного иные приоритеты, нежели тратить финансы на пускание
пыли в глаза окружающим.
Довольно ощутимый дискомфорт доставляла лишь плоская бархатная
коробочка, находящаяся во внутреннем кармане сюртука, ледяным
холодом обжигающая грудь.
Это очень нервировало, поскольку если то, что в ней находится,
вырвется на свободу, ремонтом комнаты всё не ограничится. Нужно
будет отстраивать поместье. Вот только людям в нем будет уже всё
равно.
И Петру именно сегодня нужно было убрать эту гадость из поместья
Державиных и доставить заказчику. Такой был уговор, а слово Полозов
держал всегда.
- Сегодня твои именины, - проворчал парень отражению, пригладив
порядком отросшую густую чёлку, норовившую залезть в глаза. - Так
что, тебе придётся раскошелиться на цирюльника.
В конце концов, с сегодняшнего дня ему положено денежное
довольствие, как ступившему на прямую дорогу к совершеннолетию. Не
очень много, но это существенно упростит ему жизнь.
Настойчивый стук в дверь заставил его едва уловимо
поморщиться.
- Петя Захарович? Вы уже встали? Петя Захарович?
«Одно и тоже! - вздохнул парень. - Петя Захарович… Похоже, с
этим уже ничего не сделать. Но сегодня не буду портить себе
настроение и осаживать зарвавшуюся девицу. Сегодня у меня другие
планы».
Маруся, одна из служанок его дядюшки, была доброй и милой
девушкой, при этом являясь эталоном пренебрежения к элементарным
правилам приличия. То она ввалится со своей крестьянской
непосредственностью к нему в ванную, чтобы: «ну как можно в ледяной
воде-то мыться. Захолонете, Петя!». То начнёт при гостях
накладывать ему полную тарелку еды, тем самым выставляя его
каким-то обжорой. Никакого такта, но этого уже было не
исправить.
