Хорошо-то как! Даже трость почти не нужна!
Слегка прихрамывая, я шёл по дорожке вечернего парка, напевая
под нос: «Комбат батяня, батяня комбат».
Мысли лениво перекручивали события дня. Ничего так – первый день
отпуска по случаю ранения выдался. И выпить и закусить и
перепихнуться даже успел. Все-таки титьки у Светки ничего, ещё
упругие.
Морда сама в улыбку расплылась от воспоминаний.
Светка, конечно, сдала в последние годы. Сороковник как-никак.
Но по-прежнему горяча и нежна и всегда до ласк охоча. Хорошая баба,
и на хромоту мою не смотрит, а смотрит куда бабе и положено
смотреть. Так бы может и женился, если бы не шалашовская её
натура.
– Эй, дядя!
Спина на это обращение привычно окаменела. Пацаном меня гопота
уже так подлавливала – на сигаретку. А потом лупили больно и
обидно. Но я уже не пацан.
Обернулся и оценил ситуацию. Четыре человека. С тростью их
уложить можно одним махом, но ведь и покалечить шкетов легко, а
потом сесть за это. Эх!
Повернулся к пацанам с выражением, с которым еще пару дней назад
мочил врагов на войне.
– Ээ, – замямлив, отступил пацан с зелёными волосами и серьгой в
носу. – Мы это, только селфануться хотели. Дядя, не сердись. Мы
это, блогеры…
И «банда блогеров» дружно дала дёру.
Вместо облегчения, я сплюнул заготовленную желчь под ноги.
Времена нынче скучные пошли. Пацаны уже не те! Даже курить
сигареты нормальные перестали. Дудки какие-то дымят, айкосы сраные.
Ничего святого!
Такие только на слабых нападать могут. А если кто чуть отпор
даст, то сразу бегут! Трусы сраные! Я таких терпеть не могу! Хорошо
хоть, со мной встретились, а если бы с кем другим?
Я раздраженно закурил. Вот черти, испортили настроение, шобла
вонючая.
И вдруг меня чёт дернуло обернуться, и я увидел девку.
Молоденькая совсем – тоненькая, ноги стройные, грудь в такт шагам
под коротеньким платьицем, вверх-вниз, вверх-вниз, волосы длиннющие
ветерком колыхаются. Идёт, цокает нервно каблучками. И вся какая-то
дёрганная. Испуганная что ли?
Надо бы по-тихому проводить дурынду, а то нарвётся на этих
«блогеров». В ту же сторону идёт, куда они побежали. Изнасилуют
ещё.
Я бросил сигарету в урну и тенью двинулся за девчонкой.
Ближе подошёл, а она всхлипывает, плачет. Тут я уж совсем
растерялся. Не терплю женских слез от слова совсем.
Эх, будь я помоложе и со здоровой ногой, я бы нашёл, как такую
красавицу утешить. А сейчас ну обращусь я к ней, она перепугается и
рванёт. Только хуже сделаю.
