— Дети с кучей поведенческих проблем. Склонны к побегам и бродяжничеству. За те полгода, что они в нашем учреждении, они уходили в самоволку три раза. Мальчик агрессивный. Постоянно провоцирует драки. Девочка... Она просто молчит. За все время, что она тут, не произнесла ни слова. Мы консультировались с психологами, врачами. Скорее всего какая-то задержка в развитии. У близнецов часто такое бывает. Один, тот, что сильнее просто отбирает у слабого плода необходимые для развития вещества. В общем, эти ребята... Мы думали о переводе их в коррекционное учреждение.
— У детей нет имен? — приподнимаю я бровь. Если честно, я совсем не понимаю, какого черта делаю в кабинете директора “Детского дома № 5”. Воняет эта богадельня, как и все детские дома призрения: дешевой едой, хлоркой и детскими страданиями. И от чего-то все директрисы подобных “страдален” все на одно лицо. Ледяные мегеристые бабы, с камнем вместо сердца и встроенным калькулятором.
— Отчего же, есть. Но они на них не откликаются. Мальчик полностью игнорирует обращение к нему, может послать нецензурно. Девочка просто не слышит. Или делает вид, что не слышит. — кривит губы противная тетка с пучком на голове, в очках в дорогущей оправе. — Послушайте, я все понимаю. Но... Зачем вам проблемы? Вы богаты, успешны. Родите себе нормальных... Эти дети...
— Это дети. И если они мои, я не обойдусь без ваших советов. Сегодня приедет доктор. Возьмет у них анализ. А сейчас я бы хотел посмотреть на ребят.
— А если не ваши? — щурится чертова ведьма. — Это дети, вы правы. Не игрушки. Давать им пустую надежду... Хорошо, я сейчас попрошу воспитателя привести...
— Издалека, — перебиваю я цербершу. Глаза у бабы, как два крючка гарпунных. — Я не уверен, что они мои. Вы правы, зачем давать излишнюю надежду?
Иду, как под конвоем по противным, хоть и отремонтированным, коридорам. На стенах детские рисунки, поделки, доска почета импровизированная. С нее на меня смотрят угрюмые фотографии. У детей не бывает такого взгляда. У нормальных детей. Но, нормальные дети и не выгрызают себе путь к счастью острыми цепкими зубами. Морщусь, пытаясь не вспоминать, сколько лет я провел вот в таком же “счастливом” детстве.
— Васильковы где у нас? — спрашивает церберша у молоденькой девки, которая выскакивает нам навстречу, как чертик из табакерки. Ничего, такая. Глаза как плошки, волосы встопорщенные каштановые, грудь... —Т ася. Только не говори...
