Генрих и его четыре мамочки

Легко ли быть толстухой? Спросите меня, и я отвечу вам - нет. И дело даже не в том, что каждый раз, зайдя в магазин, на вопрос, есть ли бюстгальтеры твоего размера, ты слышишь извиняющийся голос продавщицы "у нас линейка представлена размерами только до четвертого", и не в том, что снимая платье, ты видишь складки на боках, а повернувшись в профиль - второй подбородок и висящее пузо, и не в том, что в бутиках ты чаще всего слышишь фразу "вашего размера нет". А в том, что ты не нравишься сама себе. В том, что ты ненавидишь эту жирную тушу, эти колышущиеся при каждом твоем движении складки, это пузо, похожее на кусок желе, этот бюст, который начинает прыгать, как на пружинах, если ты идешь слишком быстро или просто взбиваешь картофельное пюре. Ну и самое главное - если твои параметры превышают сорок шестой, устроить свою личную жизнь тебе будет гораздо сложнее, потому что мужики хотят видеть рядом с собой стройняшку с ногами от ушей и осиной талией. Меня зовут Дарья, мне двадцать четыре года, я не замужем, и у меня даже нет парня. А все из-за того, что при своих ста шестидесяти трех сантиметрах роста я вешу семьдесят пять килограмм. Скажете ерунда? Подумаешь, лишний десяток килограмм харизмы и обаяния? А как бы не так. Да, на первый взгляд эти килограммы незаметны, ну, чуть пухленькая... Но на самом деле это много, и парни при встрече с тобой улыбаются, скользя взглядом по фигуре. Кто-то придумал, что девушка должна иметь конституцию гладильной доски. А что делать таким, как я? Уходить в монастырь? Нет, конечно, я делаю вид, что все прекрасно, и на бестактные вопросы родни и знакомых о замужестве отвечаю, что пока не хочу, не готова, не созрела. Даже маме не говорю правды. На самом деле хочу и давно созрела. Да не берут!

Моя подруга Тонька говорит мне, что я не толстая, а просто такая. Ну да, конечно, бывают и толще, а у меня всего пятьдесят второй. Ей легко говорить с ее сорок четвертым при росте сто семьдесят, ей-то это не грозит, и кавалеров у нее хоть отбавляй. Но, кстати, она единственная, кто знает правду и старается помочь. Противостоять ее дружескому напору невозможно, остается только смиренно принимать помощь. Кто знает, вдруг у нее и впрямь получится?
- Мы еще работаем в таком месте, где мужчинки не водятся, - сказала Тонька, добавляя себе в чашку кипятка. И это была правда. Из всех сотрудников количеством около четырехсот человек мужчин едва ли можно было наскрести десяток, из них один завхоз, который, судя по количеству прожитых лет, участвовал еще в войне против Наполеона, один охранник, бывший по совместительству мужем нашей директрисы, один разнорабочий, ровесник завхоза, и еще с пяток мужичков возраста сорок плюс, из которых трое были мамкиными радостями, а остальные представляли из себя туманных личностей, которые за все время работы не проявили интереса ни к одной из сотрудниц.