Всё ещё люблю

— Да вы с ума сошли! Я не выйду за вас! Ни за что на свете! — восклицаю я на заявление мужчины, что в самое ближайшее время стану его женой.

— Не разбрасывайся понапрасну словами, девочка. После нашего разговора ты станешь послушной и счастливой невестой для всех, — по-прежнему пугающе уверенно говорит он и усаживается в кожаное кресло.

— С чего бы? — дерзко спрашиваю. — У меня нет причин выходить за вас. А вот не выходить — куча. Первая, и самая главная, я люблю другого. И если и решу за кого выйти, так за него. Вторая, мне всего восемнадцать, в то время как вам за тридцать. Вы староваты для меня. Найдите себе девушку постарше, чтобы ее в обществе не принимали за вашу дочь. Ну и третья, папа никогда не станет заставлять меня насильно выйти замуж. Так что не стройте иллюзий. Я за вас не выйду.

В каждом своем слове я уверена. И, высказав все это заявившемуся с утра мужчине, чувствую себя лучше.

Потому что, признаться, меня пугают уверенность и спокойствие, исходящие от него. Складывается ощущение, что ему известно больше, чем мне. Что, уже все давно решено и брачные оковы почти защелкнулись на моих запястьях.

Бред… отец бы никогда так со мной не поступил. Только не он. А вот мать могла. Но в открытую пойти против папы не решилась бы. Только с его согласия. А он не мог… Просто не мог. Я уверена. Он слишком сильно меня любит.

— Это тебе не стоит строить иллюзий относительно свободы выбора. У тебя ее нет. Если ты не выйдешь за меня, то твою семью ждет банкротство, а твоего любимого отца — тюрьма. В которой он и месяца не протянет. Ты с матерью останешься на улице, без гроша за душой. И я бы с радостью посмотрел, как вы выпутываетесь из той непростой ситуации, на что пойдёте, если бы не преследовал собственных целей. Для их реализации мне нужны брак с тобой и сохранение бизнеса твоего отца. Я готов помочь, но взамен потребую тебя. И насчет твоего возлюбленного, уничтожить его мне не составит труда. Поэтому советую тебе забыть о нем и не вспоминать.

К моменту, когда он заканчивает говорить, меня уже бьет крупная дрожь. В душе поселяется страх, а в голове панически мечутся мысли. Часть меня отказывается верить в сказанное, другая же — верит. Знает, что сидящий в кресле мужчина не станет шутить. Все сказанное им — «чистая» правда.