Ирина Успенская
Диктатура Евы
Пролог
Тишина. Звенящая, тревожная, напряженная. Ева открыла глаза и посмотрела вверх. Серый сводчатый потолок, явно не гипсокартон, над голым окном паутина, а за мутным стеклом солнечный день. Взгляд с недоумением скользнул по каменным стенам, небольшому узкому зеркалу на львиных ножках и уперся в темный деревянный шкаф. Рядом с ним стоял стул, на котором спала полная женщина в чепце и почти белом фартуке поверх серого платья.
Ева с интересом рассмотрела женщину. Полные губы, нос картошкой, на толстых щеках алые пятна, припухшие глаза, словно женщина плакала. Из-под подола выглядывали грубые кожаные башмаки без задников и полосатые вязаные гетры. Женщина всхрапнула и вздрогнула, уставившись на Еву мутными после сна глазами.
— Ваше высочество, вы живы? — прошептала она и, взмахнув руками, с грохотом свалилась на пол.
— Обалдеть… — Ева покачала головой и села, с удивлением поняв, что сидит она в гробу! В обычном некрашеном деревянном гробу! — Неужели получилось? Я жива?!
Несколько дней назад. Королевский дворец Руаня
— У нас нет выхода! — Пожилой мужчина в черном балахоне храмовника отвернулся от камина и посмотрел на бледного юношу с огненно-рыжей шевелюрой. — Или вы потеряете крепость, а вместе с ней и влияние на море.
— Я верю, что командор жив, — дернул головой юноша. — Даже если он погиб, то годовой траур никто не отменял.
— Ваше величество… — мягко произнес мужчина. — Сейчас мы не можем позволить себе слабость. Вам следует выдать вдову замуж за приближенного к трону аристократа или…
— Как ты себе это представляешь? — взвился юный король. — Нет подтверждения, что Вейн погиб. А если он вернется? Если в плену? Он этого не простит ни мне, ни тебе, а воевать с паладином его уровня ни я, ни орден не готовы. За ним пойдет армия! Да меня не поймут мои же сторонники!
Именно в этот момент в зал, где беседовали двое, вбежал мальчишка-паж.
— Магистр! Срочное письмо!
Он преклонил колено и протянул храмовнику скрученный пергамент.
Магистр взмахом руки отправил пажа прочь, сорвал печать и развернул свиток, быстро пробежал его глазами, а затем поднес к свече и, опустив на поднос, задумчиво наблюдал, как огонь пожирает буквы.
— Вы не дослушали меня, ваше величество. — Храмовник склонил голову к плечу, становясь похожим на большого ворона, сходство с птицей усиливали темные усталые глаза и черные гладкие волосы, собранные в низкий хвост. — Только что я получил сообщение, что ее светлость Ева Ридверт отравилась.
