ГЛАВА 1. В которой ведьма спасает неблагодарного светлого колдуна от смерти
Спотыкаясь и путаясь в полах длинной юбки, чего ранее со мной не случалось, я одуревшей от шока молнией выскочила на улицу, склонилась над упавшим колдуном и начала действовать по протоколу черной ведьмы.
Сперва быстро принюхалась, не разит ли от пострадавшего горячительными напитками, и не этот ли самый алкоголь подкосил болезного. Но самый популярный на моей практике вариант оказался отвергнут: Корвус был трезв как стеклышко разбитой бутылки. И, как эта самая бутылка, прямо на глазах истекал красным…
И явно не вином!
– Не вздумай умирать, я еще не успела тебе как следует напакостить! – выпалила я, падая на колени и с кряхтением переваливая бесчувственное, зато такое тяжеленное тело светлого на бок.
Едва моя рука задела плечо, как Корвус конвульсивно выгнулся и застонал. Глухо. Сквозь стиснутые от боли зубы. Явно не желаю показывать, как ему хреново, но на меня эта показательная храбрость произвела обратный эффект.
Я запаниковала.
– Николас!!! Живо сюда, – заорала я, одним мощным рывком отрывая от юбки полосу ткани и прижимая к кровоточащему плечу.
В доме что-то разбилось, хлопнули двери, и на крыльце возник перепуганный ученик с зажженным фонарем в вытянутой руке. Разглядев, что за забором творится нечто странное, он бегом пересек участок и выскочил к нам.
Пока Николас хмурил брови и пытался вникнуть в случившееся без дополнительных разъяснений, с неба спикировала табличка.
Черный ворон камнем упал возле колдуна. От падения кусочек с хвоста птички откололся и отлетел в траву, где и сгинул на веки вечные, но птица с наклонностями клептомана даже не обратила на это внимания.
В два коротких прыжка ворон пересек небольшое расстояние до цели и окутался золотистым светом. Под грустное «Саманта прекрасна!» заключенная в нем магия оставила свою оболочку и поспешила вернуться к хозяину.
Я ошарашенно уставилась на Корвуса, только что бессознательно впитавшего собственную магию.
Обычно только вредные ведьмаки и ведьмы не видели ничего зазорного в том, чтобы забрать из заклинания свою или чужую магию. Я относилась к этому, как к разумной экономии сил: зачем разбазаривать искры, если можно вернуть их в свой магический резерв?
Но светлый ковен считал иначе.
Нас заклеймили жадинами, кичились собственной расточительностью, а после у светлых даже появилось негласное правило никогда не брать отработанную магию. Еще и оправдание для запрета такое смешное придумали, мол у искры появляется тяжелая аура, которая вредит внутреннему свету, что живет в каждом благородном колдуне и прекрасной сердцем колдунье.
