Удовольствие… Что он знал об удовольствии до этой ночи? До ее объятий, до ее дыхания у него на груди, до ее вскриков и стонов- таких искренних, а оттого сладких, таких упоительных, что хотелось записать их в голове, на подкорках мозга, и слушать без остановки, как самую красивую песню… И ее дыхание слушать. Слушать и понимать, что биение ее сердца- это теперь ритм и его дыхания…
Кабил уже успел привыкнуть к роскоши. Да, когда-то богатство, шик, красивые женщины и вещи трогали его, составляли смысл его жизни, ассоциировались с успехом, которого он достиг таким трудом. Со временем это чувство притупилось, приобретя форму приторного перенасыщения. Да, он увлекался. Увлекался всем роскошным- женщинами, домами, машинами, яхтами, элитными хобби вроде разведения лошадей, плантаций кофе или виноградников. Увлечения были одним из многих развлечений в жизни. Тем, что позволяли отдыхать после насыщенной работы.
С Ней было иначе. Маленькая девочка. Волоокая красавица с карамельно-каштановыми волосами… Она была уникальной, неповторимой, неподражаемой… Сначала ему было просто приятно наблюдать за ней. Восхищали ее упорность и любознательность. Порода, которая была видна и в силе характера, и во врожденной степенности. Трогало её желание узнать и полюбить новую страну. Раздражали строптивость и бунтарство… Волновали женственность и природная сексуальность... Элисса не была пресной. Она не была предсказуемой. Она не была легко считываемой, несмотря на юный возраст и банальную неопытность… Помогать ей, вести её в новом для нее мире стало своего рода развлечением для него. И он сам не понял, как развлечение смогло так поглотить. Он с удивлением наблюдал за своим собственным состоянием при каждой новой их встрече- и не мог поверить, что это он, что это с ним такое происходит. Что молодая девчонка, бесконечно погрязшая в своих проблемах и переживаниях, станет главным искушением его жизни. Искушением главным, чему испокон веков не могли противостоять мужчины- искушением невинностью…
Её невинность… Агилас закрывал глаза и думал о том, что Она невинна. Что ни одна грязная, порочная рука не касалась этого совершенного тела, что эта искренность в глазах- уязвимая, пусть и решительная- настолько редкие, настолько уникальные явления в его окружении, что они кружили ему голову. Элисса была подобна утренней росе на розовых бутонах, нежному бризу с моря, сочному персику с тонкой гладкой кожурой и сладко-кислой сочной сердцевиной. Она влекла его. Она была его тайным грехом… Но по-настоящему диким это чувство стало тогда, когда он понял, что это притяжение взаимно…
