Любомира
– А потом нужно сказать, – страшным шепотом продолжила сестричка, – встань, появись предо мною могучий лесной зверь! Сердце моё чисто и желаю я лишь доброго, а ежели обманула тебя, суди меня сам и возьми мою жизнь! И он исполнит всё, что пожелаешь! Представляешь!
Я укоризненно покачала головой и сурово уточнила:
– И где это мы подобных сказок наслушались, вроде бы уже большая девочка, а до сих пор в подобную чушь веришь!
Славка нахмурилась и даже чуть покраснела от возмущения. Набрала в грудь воздуха, собираясь опровергнуть мои слова, несколько мгновений посидела с открытым ротиком и со вздохом отвернулась. На глазах ее неожиданно блеснули слезы и мне мгновенно стало невероятно стыдно. Ну верит малышка в волшебных хранителей Запретного леса, ну и что с того? Запоздало вспомнилось и то, что пока сестричка думает о волшебных обитателях она, по крайней мере, не вспоминает о давно прошедшем и не слишком то сытном завтраке. И не думает об обеде, которого не будет... Потому что последние наши деньги ушли на то, чтобы оплатить место в караване, двигающимся в сторону границы с Илланией, так что о таких приземленных вещах как еда, в ближайшее время можно было даже не мечтать! Я, если честно, надеялась хоть немного подкормиться с "земли", всё же путь наш должен был пролегать вдоль леса, в котором в это время наверняка было немерено и грибов и ягод, вот только... Стоило мне на первом же привале направиться к густым кустам орешника, буквально увешанных спелыми плодами, как меня остановил грозный окрик предводителя каравана.
– Эй, девка, ты куда? – крикнул он мне и так как больше в округе девушек явно не было, пришлось развернуться и уточнить, что ему нужно.
– А ну вертай назад! И чтобы не смела к лесу соваться! – как-то почти истерично приказал он, – если хочешь и дальше с нами ехать! А то высадим тебя с пацанкой прямо здесь и ешьте свои орехи сколько влезет! Поняла?
Я медленно вдохнула и, считая до десяти, направилась к мужчине. "Всегда и со всеми можно договориться, – повторяла я про себя как мантру, – мы же взрослые люди и вполне способны решить все миром!"
Миром не получилось. Погонщик уперся как баран в новые ворота и упрямо твердил, что в лес входить нельзя, потому что это приманит злых лесных духов. И даже моё отчаянное: "Да мы же умрем с голода за неделю пути!" не смогло изменить его решение. Правда он разрешил нам с сестрой завтракать вместе с другими караванщиками, но если в первый день нам этого ещё более-менее хватило, тем более, что у меня в котомке было еще несколько сухарей, которые я почти все отдала Славке. То сегодня, на третий день пути, голод мучил нас уже по-настоящему. И я в ужасе думала о том, смогу ли по прибытии в Гранец найти хоть кого-то, кто согласится предоставить двум сиротам кров и стол. Я готова была взяться за любую работу, да что там! Я готова была даже податься в содержанки и жить с мужчиной невенчаной, лишь бы он не гнал со двора Славку. Потому что потерять еще и её я просто не могла! Не могла и всё тут! Не после того как нам не иначе как чудом удалось спастись из расставленной на всю семью западни!
