ГЛАВА 1. О лавках города Триер, мэре, его секретаре и императорском указе
Мало кто знает, но в Триере самые грабительские налоги на ведение любой коммерческой деятельности. Почему так? Все просто. В последнем заявлении мэра, поднявшем продажи протухших помидоров на небывалый уровень, ясно значилось: господин Берт, заботясь об окружающей среде, запрещает рынки, как места большого скопления людей и массовой порчи воздуха. Посему торговать следовало в специально выделенных местах, то бишь арендованных у городского совета и принадлежащих некоему господину Берту, и получив лицензию на определенный вид деятельности в гильдии, отчислявшей десятину с каждой лицензии в банк Краста, племянника небезызвестного господина Берта. Нарушители же озвученного постановления жестоко карались изъятием всей произведенной либо же реализуемой продукции и ссылкой на рудники. Последние, к слову, принадлежали все тому же… Догадаться нетрудно, верно?
Единственными, освобожденными от торгового налога лично его величеством Аристаром Пятым, были жрецы всех зарегистрированных культов. Стоит ли говорить, что по числу имеющихся культов, Триер занял почетное первое место, обогнав даже столицу. И я внесла свой вклад в увеличение божественного пантеона империи Сахран, зарегистрировав приобретенную лавку в качестве храма Великой Таан-Риэль-Сахти. Правда, как сказал мне один клиент, данная особа некогда жила в империи Сахран, но было это столь давно, что поймать меня на афере не сможет даже верховный жрец, получивший, по слухам, пост за обильные возлияния со своим предшественником.
Как бы то ни было, дела мои шли неплохо. Настойки “Священной бодрости” шли на ура, пополняя мой карман и казну культа каждую седмицу, как раз перед началом трудовой недели. А посему следовало подготовиться, ведь неделя как раз начиналась.
Звякнул колокольчик, заставляя меня расплыться в улыбке, и в лавку протиснулся кузнец. Лицо его выражало вселенскую скорбь, а запах… запах мог убить эльфа на расстоянии десяти шагов. Но мне это все было нипочем. Прищепка на носу решала любые проблемы и значилась неотъемлемой частью жреческого облачения служителей моего культа.
— Чего желаем? — осведомилась я, выкладывая на прилавок сразу четыре бутылечка. — Пожертвуй на алтарь святой Таан, — я указала на купленное у старьевщика чучело непонятно кого, — и обрети спасение. Минимальная планка подношения сегодня две серебрушки. — Кузнец понятливо кивнул и, не глядя, бросил в корзину требуемую сумму. — Да благословит тебя пресветлая Таан.
